Будем откровенны: первая треть XVIII столетия для испанцев оставляла желать лучшего — особенно в отношениях с бравыми ребятами с туманного Альбиона. Помимо Войны за испанское наследство, в ту эпоху прогремели ещё две англо-испанские войны — и все не в пользу любителей хамона. Имперские амбиции британцев росли семимильными шагами, а жителям Пиренеев приходилось всё более умерять свой пыл.
(Фото: Рафаэль Монлеон)
Испания, обладавшая монополией на торговлю с Центральной Америкой, допускала туда всего один британский торговый корабль в год. Естественно, процветала контрабанда (тут где-то на Драконьем камне в улыбке расплывается «луковый рыцарь»), которую англичане использовали с максимальной для себя выгодой. А что оставалось испанцам? Краснеть и пыхтеть, чтобы перехватывать побольше контрабандистов.
Это и произошло 9 апреля 1731 года на траверзе Гаваны. Простой британский купец Роберт Дженкинс на своей ласточке, бриге «Ребекка», шёл с будущей родины Боба Марли обратно в Лондон. То ли по палубе разлился контрабандный ром, и его аромат возбудил падкую на выпивку береговую охрану, то ли испанцы просто встали с не той ноги — бравого бритта тормознули. Смеха ради (или по каким-то эстетическим соображениям) испанцам захотелось увидеть британца на коленях. Дженкинс отказался, да ещё и использовал острое словцо. Что оскорбило горячего испанского капитана, который в порыве гнева отсек ухо нашему герою — да ещё и с намёком, что это же ждёт и английского короля.
Дженкинс предъявляет отрезанное ухо членам Парламента
Вернувшись в Лондон, Дженкинс подал жалобу по поводу случившегося. Ничто не вечно под луной — кроме бюрократии. Поэтому дело продвигалось аж целых 8 лет. Могло продвигаться и дольше, но Дженкинса озарила идея прийти в парламент и заявить о случившемся перед сэрами и пэрами. В обнимку с банкой с собственным ухом. История умалчивает, как именно хранил свое ухо Дженкинс: в заспиртованном состоянии или просто в рамочке под стёклышком.
Эмоциональная презентация уха в баночке вкупе с пафосной речью о злокозненности испанцев произвела неизгладимое впечатление на парламентариев. Они потребовали у премьер-министра защитить честных британских контрабандистов от обнаглевших испанских таможенников. В общем, защита соотечественников за границей.
Это дало прекрасный casus belli втянуть Испанию в новую войну за Карибские острова и торговые пути. Она продлилась 3 года, стоила сторонам тысячи жизней и отправила на дно десятки кораблей и судов.
Вот только результаты войны лучше всего описывает другой латинизм: status quo.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.