Если я забуду тебя, Иерусалим…
Начало Первой мировой европейские евреи встретили с надеждой, страхом и смятением. Многие считали, что грядущая война не еврейское дело и не принесёт им ничего, кроме новых притеснений и страданий. Но были и те, кто поддался общему патриотическому порыву.
Во Франции и Британии евреи пошли на призывные пункты. Немецкие евреи едва ли не превзошли в германском патриотизме самих немцев, более десяти тысяч из них записались добровольцами уже в первые дни войны. Многие верили, что помогут своим братьям на востоке избавиться от унижений, погромов и черт оседлости.
Еврейские солдаты германской и австро-венгерской армий празднуют Хануку, 1916 год
Мало кто сомневался, что война так или иначе затронет всё ещё владеющую Палестиной Османскую империю, а значит для евреев могут открыться новые возможности.
Сразу после вступления османов в войну в ноябре 1914 года несколько известных сионистов выступили с предложениями о создании отдельных еврейских воинских подразделений. В османской Палестине Давид Бен-Гурион и Ицхак Бен-Цви предложили создать подразделения из евреев для турок.
Давид Бен-Гурион и Ицхак Бен-Цви в Турции в 1912 году
Турки не поддержали идею и обрушили на сионистов волну репрессий, изгнав более 18 000 евреев. Две трети изгнанников осели в британском Египте, где Зеев Жаботинский и однорукий кавалер русского Георгиевского креста Иосиф Трумпельдор как раз предлагали то же самое английским военным.
От погонщиков мулов до пехотных батальонов
Британские военные к идеям Трумпельдора и Жаботинского отнеслись прохладно. Единственное, что они разрешили, — это небольшое тыловое транспортное подразделение, известное как Сионский корпус погонщиков.
Отряд с мулами высадился вместе с британской армией на Галлиполийском полуострове, где занялся тяжёлой и опасной работой по доставке предметов снабжения с причалов на берегу в окопы. На маленьком, простреливаемом со всех сторон плацдарме на мысе Хеллес опасность подстерегала повсюду. Пули и осколки не разбирались в статусах «нонкомбатантов», и «погонщики» заслужили уважение к себе безропотной работой под шквальным огнём.
Были, однако, и внутренние проблемы: в отряде столкнулись романтики и те, кто просто хотел выбраться из лагерей для беженцев и подзаработать.
Получивший очередную боевую рану Трумпельдор прикладывал огромные усилия для поддержания порядка. Отряд эвакуировали вместе с остальными войсками в начале 1916 года, похоронив 13 товарищей. Сразу по прибытии в Египет «корпус погонщиков» распустили.
Владимир Жаботинский в окружении соратников-добровольцев
В течение всего 16-го года Жаботинский пытался организовать новую часть из евреев для «освобождения Иерусалима», однако не находил понимания.
Британскому правительству было не до него, а британские евреи считали, что «русский» уроженец Одессы Жаботинский упорно зовёт их на чужую войну.
Ситуация изменилась летом 1917 года, когда правительство, готовившее «Декларацию Бальфура», в которой оно обещало «создать национальный очаг для еврейского народа», утвердило образование еврейского пехотного батальона.
Еврейский легион в Иерусалиме
Чтобы не раздражать лишний раз как антисемитов, так и не сочувствовавших Жаботинскому сионистов, батальон получил ничем не примечательное наименование «38-й батальон Королевских фузилеров». Вскоре к нему присоединился и второй еврейский батальон («39-й»), и вместе их стали называть «Еврейским легионом».
В языковом и культурном смысле батальоны оказались сборной солянкой.
Половина бойцов 38-го являлись гражданами Британской империи, а вторая половина — выходцами из Российской империи.
В 39-м половина солдат были американскими добровольцами, вторая часть — уроженцами Канады.
Сами Жаботинский и Трумпельдор, конечно, присоединились к войскам, как Бен-Гурион и многие другие сионисты. Это были первые национальные еврейские военные формирования за многие века.
В Палестине
Летом 1918 года оба батальона «Еврейского легиона» отправили в Палестину. Иерусалим, правда, давно захватили, но бои продолжались к северу от него. Уже в самой Палестине из местных уроженцев создали третий батальон. Эти батальоны, как некие «политические формирования», не бросали в огонь. Им доставались спокойные участки фронта и второстепенные направления вместе с третьими эшелонами. Потери от малярии значительно превосходили боевые потери. Тем не менее свой вклад в окончательную победу над османами «легионеры» внесли.
После окончания боевых действий батальоны довольно быстро демобилизовали. Британскую армию стремительно сокращали. Кроме того, сыграла свою роль политика. Многие солдаты батальонов хотели вернуться по домам к своим прежним занятиям, часть из них планировали стать поселенцами в самой Палестине. Британцы также были не слишком рады оставлять евреев на службе.
В управлении Палестиной британцы делали ставку на местные арабские элиты и к порывам сионистов относились с плохо скрываемым подозрением.
Бывшие легионеры сыграли важную роль в становлении сил самообороны (Хаганы): они стали её первыми бойцами и инструкторами. В первых столкновениях с арабами на Песах 1920 года именно бывшие военнослужащие британской армии составили ядро сопротивления. Два бывших легионера вместе с самим Трумпельдором погибли, защищая еврейское поселение Тель‑Хай.
«Еврейский легион» стал настоящей кузницей военных и гражданских кадров для будущего Израиля. Там успели послужить практически все отцы будущего государства.
Современная Армия обороны Израиля ведёт свой отсчёт, в том числе, и от этих батальонов.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.