Взгляд на американских военных в нашей и многих других странах достаточно однобокий. За редким исключением нам представляются фанатики, готовые на всё, что угодно, лишь бы где-то устроить войну, сбросить пару лишних ядерных бомб и, может, даже поучаствовать в геноциде.
Американские политики от них недалеко ушли. Они в нашем массовом сознании чуть хитрее, но тоже зачастую импульсивные личности, разжигающие всё новые и новые конфликты. Вот только эти представления имеют мало что общего с реальностью.
Соглашусь с коллегой — такой упрощённый взгляд действительно укоренился в массах. Но при этом замечу: подобное восприятие не на пустом месте родилось. Уточню — мы говорим про старший эшелон американской военной машины. Рядовой, сержантский и младший офицерский состав в СССР/России воспринимался без особого негатива.
Хотя и это зависело от времени: встреча на Эльбе в 1945-м на короткое время породила в обществе образ простого американского солдата. А вот война во Вьетнаме симпатий армии США не прибавила — в СССР американцев на полном серьёзе считали головорезами. Было за что, между прочим: резня мирного населения в Сонгми солдатами 23-й пехотной дивизии армии США отличалась от геноцида только масштабом.
Что же до политиков, то я бы упрощать не стал: в США есть и «голуби», и «ястребы». Последние как раз и ратуют за то, чтобы «забомбить кого-нибудь в каменный век» — почему их приходится порой одергивать. Но и те и другие преследуют одну единственную цель: Америка должна играть в международных отношениях роль № 1. Если что-то этому мешает, то это должно быть нейтрализовано. В том числе и военной силой.
Да, наверное, если искать определение американской политике, в том числе и военной, то отлично подойдёт слово «прагматизм». Когда для нейтрализации препятствия выбирается не самый простой — силовой — способ, а зачастую более хитрый.
Взять хотя бы отношения с СССР. Кажется, что вот враг — врага надо уничтожить. Но и политики, и высшее командование не очень-то рвались начинать войну. Ведь даже в 50-е и в начале 60-х, когда превосходство США над СССР было очевидным, войны так и не случилось. Прагматичный подход — существовать с СССР в противниках выгоднее, чем победить его ценой разрушения экономической системы.
Когда коллега говорит о «прагматичном подходе», то он исходит из положений «школы политического реализма», которая, бесспорно, является одним из наиболее влиятельных направлений в американской политической науке. Реализм исходит из положений, что государства при принятии решений проводят анализ затрат и выгод, определяя, сколько предполагаемое действие будет стоить и какую пользу оно принесёт, а все руководители обладают примерно одинаковыми ценностями и интересами.
Однако историческая практика показала, что у этой модели есть слабые места, и если их не учитывать, то политика может привести к провалам. Например, во время войны во Вьетнаме политический истеблишмент США был очень удивлён своей неправильной оценкой «точки слома» Северного Вьетнама. Северный Вьетнам смог выдержать намного бо́льшие потери, чем предполагал Вашингтон. Как признал позже министр обороны Роберт Макнамара: «Мы не смогли предвидеть готовность Вьетнама принять эти потери».
Кроме того, «рационализм» не предполагает, что противоположная сторона может просто допустить ошибку в своих рациональных расчётах. Вспомним Ирак. США до последнего момента полагали, что Саддам Хусейн не вторгнется в Кувейт, потому что из опыта войны Ирака с Ираном он понял, насколько дорога была бы ещё одна крупная война. Хусейн, как известно, вторгся. С точки зрения США, он поступил глупо, но и американцы не готовы были допустить такую возможность. Поэтому, во-первых, в США далеко не все высшие военные и политические деятели придерживались рациональной школы, и во-вторых, в своих оценках ситуации, прогнозах и планах они не всегда исходили из голого прагматизма.
Идеально работающих схем в политике нет. Всегда найдётся ситуация, которая перевернёт всё с ног на голову. Тем не менее следование прагматичной политике постепенно вело США если не к победе, то к доминированию в холодной войне.
Если можно торговать, а не воевать — лучше торговать. Если твой враг готов на время стать союзником — надо пойти ему навстречу, а не держаться до последнего за свою идеологию. И не забывать изучать оппонента. В США в своё время это ещё как понимали — и активно исследовали возможности конкурентов и противников на научной основе. Та же советология достигла ряда вполне значимых успехов. Единственным серьёзным провалом специалистов, исследующих СССР, было то, что они не сумели предсказать крах Союза. Так что прагматизм зачастую старались подкрепить и знаниями.
Я не очень согласен с положением о «доминировании США в холодной войне». Сразу возникает несколько вопросов. Доминирование в какой области? В военной? В технологической? В идеологической? В политической?
Кроме того, холодная война разделяется на несколько периодов, в каждый из них баланс сил менялся. Скажем, в 1970–1980-е годы политически СССР доминировал в Африке (вот уж поле боя холодной войны) — а США там откровенно провалились. В Европе в те же годы явного доминирования США, пожалуй, тоже не было: что СССР держал там свою крупную группировку, что американцы располагали сетью военных баз.
Между прочим, учения «Запад-81» в военном руководстве НАТО и США вызвали, конечно, не панику, но изрядную обескураженность: СССР наглядно продемонстрировал, что даже без применения ядерного оружия он способен справиться с любой военной угрозой. Так что, кто в 1981 году показал своё доминирование — вопрос дискуссионный.
Идеологического доминирования я касаться не буду — безусловно, на этом фронте США в конечном итоге сработали лучше СССР. Правда, и к этому вопросу тоже нужно подходить с особой тщательностью: каждая сторона стремилась подать миру свою картину событий по принципу, известному ещё с Античности: «Важен не факт, а его трактовка».
Да, «если можно торговать, а не воевать — лучше торговать». Но это правило применимо к идеальному миру. В реальности в годы холодной войны ни США не стремились очень уж расширять торговые связи с СССР, ни Москва особо не рвалась торговать с Вашингтоном. То есть, конечно, обоюдное желание было, но проводилось оно в жизнь без энтузиазма. То, что мы готовы были предложить тем же американцам, их не интересовало, а пускать на свой рынок товары лучшего качества по невысоким ценам они не хотели. В свою очередь, мы не готовы были продавать американцам то, что желали заполучить они, — и, естественно, свои торговые интересы Москва тщательно блюла.
Просто для сравнения — удельный вес США во внешней торговле СССР в 1986 году составлял 1,1%. Притом, что с другими капстранами (соцлагерь пока оставим за скобками) показатели были выше: Великобритания — 1,4%, Италия — 2,3%, Япония — 2,4%, ФРГ — 4,3%.
И не будем забывать про идеологию. Знаменитая «поправка Джексона — Вэника» 1974 года к закону о торговле была проведена исключительно по политическим мотивам. Интересы бизнеса при этом принесли в жертву. Это не единственный случай — так, президент Картер наложил вето на продажу некоторых видов товаров (уже, кстати, оплаченных советской стороной). Какой уж тут рационализм…
Как показало время, советское доминирование в Африке прошло очень быстро. Страны третьего мира там были готовы принять бесплатную помощь от СССР, а потом быстро «перекраситься» в капиталистов и завести прибыльный бизнес с западными партнёрами.
В этом и есть серьёзное отличие подхода США от нашего. Наш был идеалистическим. Раз сказал племенной вождь, что он идёт путём Ленина, значит, не соврал — начнём выделять ему помощь. При этом никаких смычек с капиталистами не принималось, даже если в данный момент это было бы выгодно. И совсем другой подход со стороны США. Если ты готов сотрудничать, то без разницы, кем ты был раньше. Коммунист, маоист или вообще анархист — сейчас добро пожаловать в семью капиталистов. Если уговорить на сотрудничество не выходит — можно и силу дозированно применить. Но без фанатизма. Американские генералы совсем не стремились ввести войска НАТО в любую точку земли, контролируемую красными.
Точно так же и в торговле. Можно вообще не торговать, СССР не признавать и лишь готовиться к войне с ним. Но это совсем не рационально. Хотя в нашем представлении США так и делали. Только вот вместо бомбардировок даже в конце 40-х американцы всегда выбирали экономику. И да, если противника можно немного придушить экономически, и при этом ни бизнес США, ни мировая экономика от этого не страдают, — почему бы этим не воспользоваться. Вот полная изоляция СССР может породить проблемы — и потому на неё никогда не шли. Так что рациональность здесь в полный рост.
Действительно, доминирование СССР в той же Африке прошло очень быстро. Но исчезло-то оно только потому, что Союз просто физически перестал существовать. Не случись этого — ну, если бы не пришёл к власти Михаил Горбачёв — кто знает… Но это уже область альтернативной истории, оставим её фантастам.
Теперь что касается дозированного применения силы американцами. Чем-чем, а вот этим Вашингтон не страдал никогда. Война во Вьетнаме тоже начиналась с мыслью о «дозированном применении силы». В 1959 году там было всего-то около тысячи советников — а закончилась тем, что в 1973-м пришлось выводить более полумиллиона военнослужащих. Только после этого до руководства США дошло, что любой конфликт имеет склонность только разрастаться, требуя всё новых и новых вложений. И вот тогда, да — американские генералы действительно перестали стремиться ввести войска НАТО во все «красные» точки на карте.
Урок, кстати сказать, не пошёл впрок: достаточно вспомнить события в Сомали в начале 1990-х — сначала послали очень ограниченный контингент, а в финале с Африканского рога эвакуировали более трёх тысяч солдат.
Я бы также не стал утверждать, что США «вместо бомбардировок даже в конце 40-х всегда выбирали экономику». Они её выбирали в виде плана Маршалла для Западной Европы, но никак не для СССР. Между прочим, стратегической задачей плана (кроме действительной помощи, конечно), являлось подчинение европейских стран американской экономике. Вашингтон хотел привязать государства Европы к промышленной, сельскохозяйственной и финансовой мощи США и подчинить их в военно-политическом плане. Для СССР готовились совсем другие планы — Dropshot и Totality (ну и британский Unthinkable) (разнообразные планы войны против СССР, включающие массированные ядерные бомбардировки. — Прим. ред.), предполагавшие именно что уничтожение «безбожных большевиков».
Да, с 1941-го и по 1945-й американские военные были союзниками СССР в борьбе против гитлеровской Германии. Но это вовсе не означает, что американцы стали горячими поборниками Советской России и не вынашивали планы позже навредить ей.
Генерала Макартура президент Трумэн был вынужден сместить после его публичных заявлений о том, что Америка ради победы в Корее готова пойти на ядерную бомбардировку — не только Кореи, но и Китая. Сам Трумэн тоже был не без греха по части планов применения ядерного оружия — в том числе против СССР (давайте не будем забывать, что первую атомную бомбу взорвали именно при нём — и целью подрыва зарядов над японскими городами, было, в том числе, и устрашение СССР).
Как-то уже подзабылось, что в июле 1950 года именно Трумэн приказал командующему Стратегическим командованием ВВС США генералу Лемею перебросить в Великобританию несколько бомбардировщиков B-29, способных нанести удар по западным районам СССР. Подобное уже было в 1948 году, во время блокады Берлина, — только тогда у «суперкрепостей» на борту не было ядерного оружия. А в 1950 году оно было. Каждый бомбардировщик нёс на себе бомбу Mark 4.
Тем же летом — и опять же по приказу Трумэна — на базу на Гуаме было переброшено 20 таких самолётов, опять же с ядерными боеприпасами. Почему было принято такое решение? Ну уж наверное не за тем, чтобы просто дать возможность лётчикам поупражняться во «взлёт — посадке». Безусловно, мы сейчас не можем утверждать, что военное и политическое руководство США после войны было на 100% готово развязать войну против СССР, в том числе и с применением ядерного оружия. Но есть такое понятие — «косвенные улики»…
С косвенными уликами надо быть крайне осторожным. Планы были, но были ли это планы ядерной агрессии? В большинстве своём нет. В США почти всю холодную войну не очень понимали, что планирует СССР и чего хочет. От того рождалась уверенность — непременно нападут. Особенно после падения Китая и Берлинского кризиса. Разумеется, к нападению надо было готовиться, начать войну со спущенными штанами по примеру войны с Японией ой как не хотелось. И дальше почти всегда США опасались, что нападут на них. Подогревал опасения и Карибский кризис, когда скрытая доставка ракет на Кубу была истолкована как попытка неожиданно напасть. Но вот сторонников идеи, что «лучшая оборона — это нападение» не привечали, история Макартура — реальный тому пример. Его сместили с военных постов, и его политическая карьера тоже провалилась.
С тем, что сторонников идеи «лучшая оборона — это нападение» не привечали, я отчасти соглашусь. Это, безусловно, радикализм — а такое в высших эшелонах власти США не приветствовалось. Но это не означает, что их на пушечный выстрел не подпускали к Белому дому или Капитолию. Мнения таких людей выслушивались, иногда отвергались, а иногда более чем принимались во внимание. Однако политиков сдерживал тот факт, что противная сторона может ответить, — во-первых. Во-вторых, внешняя политика США не концентрировалась только на СССР, у неё были и другие задачи. Соответственно, шло распыление сил и ресурсов и порой «ястребы» вместо того, чтобы яростно клекотать в сторону СССР, обращали своё внимание на другие регионы.
Я бы сказал так: в 1970-е годы высшее политическое руководство США осознало, что две державы вышли на уровень паритета. Собственно об этом ещё в 1971-м заявил Ричард Никсон: «Сегодня ни Соединенные Штаты, ни Советский Союз не имеют чёткого ядерного преимущества». И тогда же администрация США приняла как факт, что в новой мировой войне — если таковая случится — ни одна крупная держава не сможет получить решающего преимущества над другой.
Но! Это не значит, что военная элита США полностью похоронила свои планы действий в отношении СССР. Советский Союз оставался главным противником вплоть до своего распада. В калифорнийском Форт-Ирвине вплоть до 1992 года регулярно проводились учения против частей «советской армии» (их роль выполняли подразделения ВС США, вооружённые советским оружием и применявшие советскую тактику). Это, так сказать, уровень тактический. Стратегически же американская военная машина приняла стратегию Шлезингера (министр обороны США в 1973–1975 годах), касающуюся противостояния военной мощи СССР. Существующую идею «абсолютного уничтожения» противника, (в том числе и гражданского населения), сменила концепция «целевых ударов» по советским военным объектам, где базировались межконтинентальные баллистические ракеты.
Сейчас, по прошествии 40 лет, сложно сказать, насколько серьёзно «медные каски» готовились нанести такие удары. Но то, что Вооружённые силы США занимались боевой подготовкой с учётом данной доктрины — факт. Не случайно, что в эти годы произошло резкое усиление численности 10-й бригады сил специальных операций США («зелёных беретов»), расквартированной в Западной Германии. В их задачу в случае боевых действий между США и СССР входили, среди прочего, диверсии на стратегически важных советских военных объектах. Проще говоря, уничтожение ракетных установок, пусковых шахт, штабов, оборонных предприятий и т. п.
Только при министре обороны Уайнбергере (1981–1987 годы) новая военная доктрина США (1985 года) отошла от прямого противостояния с СССР. Вместо этого там впервые была официально озвучена связь между национальными интересами США и безопасностью страны: «США должны воевать лишь для защиты своих жизненно важных интересов; война должна быть „последним доводом“, когда все остальные методы обнаруживают свою неэффективность; США должны использовать мощь, намного превышающую мощь противника; война должна быть закончена в максимально короткие сроки».
Конечно, СССР был противником, и с этим никто не поспорит даже в нашей стране. И США логично ожидали, что непредсказуемый Советский Союз может взять и напасть. Потому большинство планов строилось на том, что СССР начинает первым. Например, нападёт на капстрану и важного союзника США или вообще развяжет конфликт в Европе. Планы на превентивный удар, конечно, тоже были, но у военных, как говорят, есть планы на все случаи жизни — от войны с Гондурасом до вторжения зомби-инопланетян. Пятидесятые годы — десятилетие, когда США могли с минимальными потерями для себя в буквальном смысле стереть Союз с лица Земли. Но этого не случилось. Почему? США не нужна была бесполезная победа даже над их самым главным врагом. Можно сказать, это было бы вредно для бизнеса. При этом для сдерживания СССР использовалась идея «массированного возмездия», когда США произвольно выбирали планку применения ядерного оружия. Верхом развития этих идей стала «доктрина безумца» Никсона. Не начать ядерную войну, а блефом заставить Советский Союз пойти на уступки. Потом и СССР нагнал Штаты по «силе уничтожения» — был достигнут паритет. В 80-х американцы нашли выход из тупика — контрсиловой удар. Предстояло узнать, можно ли использовать угрозу такого удара в политических целях, но СССР развалился раньше, чем Штаты сделали выводы. Так что США готовились не нападать, а, если что, обороняться — и пытались блефовать, иногда используя силу, а иногда другие подходы.
Когда говорят о том, что США не готовились напасть на СССР первыми, то можно задать тот же самый вопрос, который прозвучал у коллеги: а зачем СССР было нужно вторгаться в Западную Европу или бомбить Соединенные Штаты? Он явно ничего не выиграл бы такими действиями. Разве что получил бы гарантированное разрушение своей страны и отсутствующие рынки (в Советском Союзе тоже умели и хотели торговать). И кстати — когда СССР хотел начать очередную войну? При товарище Сталине? Как к нему ни относись, Дядюшка Джо был жёстким прагматиком. Может Иосиф Виссарионович и хотел бы, чтобы войска маршала Конева водрузили красный флаг в Лиссабоне, а маршал Жуков принял капитуляцию королевской семьи, но прекрасно понимал: ресурсов ему не хватит. Страну, разорённую войной, надо было восстанавливать. Куда уж тут до массированного вторжения, тем более, что пол-Европы и так оказалось в сфере советского влияния.
Про реальные намерения Хрущева пройтись танковыми армадами по Тюрингии дубовой и Баварии хмельной также ничего не известно. Да, при нём случился Карибский кризис — но, простите, это именно что не было вторжением СССР. (Оставим за скобками подавление венгерского восстания: с современной точки зрения событие, может, и неприглядное, и СССР подавил его, сняв белые перчатки, — только вот за этими «народными выступлениями» в Будапеште и прочих Шопронах в полный рост стояло ЦРУ, рассчитывавшее на развитие полноценного конфликта).
Что до Брежнева, то все разговоры о дивизиях русских казаков, которые вот-вот возьмут на штык Париж и Бонн, всерьёз принимали только самые дремучие подписчики крайне правого журнала «Солдат удачи» — и те политические круги Вашингтона, которым было выгодно нагнетать антисоветскую истерию.
Строки Александра Башлачёва: «Среди капиталистов этих стран растёт угар военного психоза — они пугают „красною угрозой“ обманутых рабочих и крестьян» были написаны с иронией — а оказались-то правдой. Сейчас уже известно, что аналитики Госдепартамента, министерства обороны, ЦРУ постоянно выражали скептицизм относительно «советской угрозы», но увы — высокопоставленные лица, включая президента, публично озвучивали противоположные мнения. Да, войска Варшавского договора (созданного, заметим, в ответ на появление НАТО) вошли в Чехословакию именно при Брежневе. Но так в Чехословакию же, а не в ФРГ. Но с другой стороны, именно при Леониде Ильиче СССР предложил созвать Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, что привело к подписанию Хельсинкского акта 1975 года, и мир с облегчением выдохнул.
СССР — крайне закрытая страна, предсказать решения которой в начале холодной войны было совсем не просто. Как думают советские политики, на Западе не понимают и не знают. Какие есть ресурсы — снова не ясно. Ещё вчера страна лежала в руинах и американские аналитики считали, что на восстановление уйдёт лет двадцать, — а вот у коммунистов уже атомная бомба и они опережают в космической гонке. Руководство СССР говорит о мире, но ещё десятилетие назад они обещали революцию и снести всё до основания. Тут они берут власть в Китае. И как тут поверить в мирные намерения СССР? И спросить-то не у кого, под рукой есть только белоэмигранты, которые расскажут про кровавых большевиков, что спят и видят весь мир покорить. И, пока СССР оставался непонятен, лучше было готовиться к плохому. Вот потому и ждали, что нападут коммунисты первыми. Потом, к 70-м и дальше уже стало ясно, что, наверно, не нападут, потому что к тому времени в СССР хоть немного, но разобрались.
Нет. От идеи нанести по СССР могучий удар США не отказывались. Не будем забывать, что Москва для Вашингтона была всё-таки больше врагом, а не каким-то там условным безликим «противником». Без шуток — это был натуральный враг «американского образа жизни», враг всего того, на чём держалась Америка. По крайней мере так в США это в то время воспринимали.
Более того, СССР был вдвойне бельмом на глазу, потому что наглядно показывал другим странам, что американский путь развития — не единственный, и американское мессианство, назойливо несущее другим странам своё представление о том, как им надо строить свою жизнь, — это не догма, обязательная к исполнению.
Выражаясь проще, американский истеблишмент это бесило страшно. СССР — это враг, которого надо уничтожить. Желательно физически. Останавливало только одно, по крайней мере с конца 1950-х, — понимание, что в ответ может прилететь так, что Америка сама скатится в каменный век (а вот этого не хотелось).
Советская же пропаганда изо всех сил внушала гражданам, что никакой миролюбивой внешней политики в США нет. Тогда (по крайней мере в позднем СССР) население слушало это вполуха. Мол, положено нашим пропагандистам вещать, ну нехай вещают. Сейчас понятно: во многом то, что говорили обозреватели из АПН (Агентство печати «Новости». — Прим. ред.) и «Международной панорамы», было правдой. В самих США американские исследователи сегодня признают, что Америка в ходе всей своей истории стремилась и стремится к глобальному доминированию, для чего она готова использовать любые необходимые средства.
Стоит напомнить, что с 1945 года США более 50 раз пытались свергнуть иностранные правительства, большинство из которых было избрано демократическим путём; грубо вмешивались в демократические выборы как минимум в 30 странах; совершили более 50 покушений на лидеров иностранных государств; бомбили население более чем 30 стран; пытались подавить народные или национально-освободительные движения в 20 странах. Ещё раз — это не советская пропаганда. Это данные, которые привёл американский исследователь Уильям Блум (ни разу, кстати, не коммунист).
В общем, на мой взгляд, тезис о том, что США собирались обороняться от СССР и потому постоянно наращивали военные расходы, критики не выдерживает. Не та это была страна.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.