Шведские короли, часто сталкивавшиеся с превосходящим противником, полагались на качество своих армий. Они создали новый класс солдат. Секретным оружием шведской армии стали каролинеры. Союзники восхищались ими, а враги боялись. Песня The Carolean’s Prayer группы Sabaton рассказывает об этих воинах и их героизме.
Инди: Я Инди Нейделл.
Йоаким: Я — Йоаким из группы Sabaton, и это «История с Sabaton».
Инди: Солдаты шведских королей — каролинеры — были элитной пехотой Европы. При помощи инновационных тактических приёмов они выигрывали крупные сражения, даже если оказывались в меньшинстве.
Йоаким: Не меньшую роль в победах каролинеров сыграли строгая дисциплина, высокий боевой дух и религиозность воинов — наша песня The Carolean’s Prayer именно об этом.
Инди: Через несколько минут Йоаким расскажет о песне The Carolean’s Prayer, а я пока дам небольшую историческую справку.
Далеко от родных земель марширует армия
В XVII веке большинство европейских армий состояло из солдат трёх типов. Рекруты, которые набирались из местного населения; наёмники — более опытные, но дорогостоящие; и гвардия — малочисленные элитные подразделения, имеющие хорошую подготовку. Шведская каролинская пехота была чем-то средним из этих трёх вариантов.
В XVII веке войска почти всех европейских стран формировались по наёмному или феодальному принципу. Под рекрутами Инди явно подразумевает ополчение из местного населения, собиравшееся при серьёзной военной опасности. Настоящие рекрутские наборы появились как раз под шведским влиянием.
Шведская армия весьма посредственно показала себя в Сконской войне, в которой противостояла немцам, датчанам и норвежцам — противников шведы поначалу недооценили. После окончания войны, в 1679 году, король Карл XI начал модернизацию вооружённых сил. Он создал новую систему комплектования, согласно которой каждая провинция Швеции должна была собрать тысячный гарнизон и поддерживать его в мирное и военное время. Эти профессиональные солдаты получали оружие и обмундирование от государства, а их семьям выделялся участок земли. В обмен они должны были служить королю и отечеству вплоть до увольнения. Или гибели в бою — смотря что случится раньше.
Стоит иметь в виду, что до увольнения или даже гибели в бою надо было ещё умудриться дожить. Небоевые потери всех армий той эпохи существенно превышали число жертв сражений. Болезни, особенно на холоде, плохое питание, жестокие наказания, изнуряющие марши выкашивали войска гораздо надёжнее вражеских пуль и пик.
Такая система комплектования войск применялась в Швеции за 40 лет до её формального введения Карлом XI. Причиной её принятия было истощение страны во время Тридцатилетней войны. В те годы в армию массово забривали всех, кто подвернётся. Кроме богатой верхушки городов и деревень, а ещё дворянства. С дворянами проблем не было: всё шведское правительство состояло из бывших или служащих офицеров. Поэтому служили все, кто мог, — только так в те времена можно было добиться успеха в обществе.
Население же воинскую службу ненавидело и бунтовало. Причины простые. Скажем, в одном из приходов в армию в 1620–1639 годы забрали 236 человек. Живыми вернулись единицы. В другой местности, Кроноберге, из 300 набранных до войск доехало 60 человек, остальные разбежались. А новая система позволяла беречь людей, которые оставались в провинции, а не уезжали за море. К тому же солдаты кормились частью за счёт местной общины, и казна экономила кучу средств.
В начале Северной войны Карл XII получил армию в 67 тысяч человек, сэкономленные деньги пошли на наёмников — 40% численности его армии.
Боевой дух и дисциплина сплачивает их
Швеция, она же Шведская империя, она же Королевство Швеция, не могла постоянно содержать большую армию из-за нехватки людей и ресурсов. Даже на пике своего могущества шведы не могли тягаться с более населёнными европейскими державами в численности войск и скорости восполнения их потерь. Так что вместо количества они решили полагаться на качество.
Каролинеры, названные так в честь короля Карла, получали лучшую подготовку и лучшее снаряжение, которыми могла обеспечить страна. Они были вооружены новейшими кремнёвыми ружьями, проходили интенсивную строевую подготовку и боевые стрельбы. Особое внимание уделялось отработке рукопашного боя с использованием рапир, штыков и пик. Штыки тогда были новинкой, и большинство стрелков учились только фехтовать рапирой.
Поскольку каролинеры были профессиональными солдатами, у них начало зарождаться ощущение своей уникальности и особого положения. Они получали полное обеспечение, а взамен должны были сражаться и умирать во имя короны, но дело пошло дальше. Офицеры и ветераны называли себя Krigare — что значит «воины», и связывали это слово с отвагой и верностью долгу. Мерилом служила не присяга королю и полку, не время, проведённое в тренировках, и даже не лидерские навыки. Настоящим испытанием для воина было лишь крещение огнём в реальной битве.
Шрамы от ранений демонстрировались с гордостью, так как свидетельствовали о крови, пролитой за короля. Именно шрамы были последним и единственным настоящим свидетельством испытаний, перенесённых каролинером на полях сражений. Если не считать воспоминаний однополчан, переживавших те же боль, страх, гордость, ярость и радость, которых остальное общество тоже не могло понять по‑настоящему.
В первую очередь это относилось к офицерам. Только после «крещения огнём» офицер мог с полным правом считать себя «кригаре» — воином.
Воина украшали шрамы, которыми гордились, — это был чёткий показатель того, что офицер пёр на врага в первых рядах а не отсиживался в тылах.
На рубеже 1723 года численность офицеров сократилась с пяти до двух тысяч человек.
Корнет Александр Старк показывал свои шрамы как доказательство того, что он участвовал в крупных сражениях и его надо оставить в армии.
Сержант Руль, пытавшийся пару раз сбежать из русского плена и за это отсидевший в тюрьме девять лет, был за своё упорство и физические страдания произведён в полковники. Когда в 1740 году его хоронили в родном финском местечке, потрясённые селяне насчитали на его теле аж 16 шрамов. Покойный был серьёзным человеком, настоящим каролинером.
В рапорте офицеров одного из полков, написанном после проигранной шведами битвы при Лапполе в 1714 году, больше всего поражает, как дотошно они описывали многочисленные шрамы, обнаруженные на теле убитого командира полка полковника фон Эссена. И это было понятно: тем самым они заявляли, что полковник и его солдаты сделали всё возможное для победы, просто враг оказался сильней.
С патриотизмом у кригаре тоже все было хорошо. Генерал Хенрик фон Будденброк очень неудачно воевал во время русско-шведской войны 1741–1743 годов. Швеция ту войну проиграла, и нужен был козёл отпущения. Генерала приговорили к казни, но отправить на плаху аристократа было неудобно, поэтому ему предложили изгнание. Он отказался, заявив: «солдат должен быть всегда готовым пролить свою кровь за Отечество, даже если это место казни».
Ребята были жестокие, но геройствовали лихо, этого не отнять.
Вера делает их сильными
Эти эмоции одинаковы для солдат всех стран и времён, но каролинеры относились к ним по-особенному. Они испытывали чувство братского единства, необычное для более крупных европейских армий и сильно повышавшее боевой дух. Но кроме этого, они все были истово верующими христианами. Капелланы были обычным зрелищем в войсках Европы, но у каролинеров они были буквально везде.
На стойкость каролинеров религиозная накачка оказывала мощнейшее воздействие. Многие офицеры придерживались пиетизма. Была у ряда его представителей одна особенность — воинственная риторика, идеально подходившая военным.
Однажды, пять шведских офицеров, находясь в расстроенных чувствах и депрессии, решили написать одному из лидеров пиетистского движения Августу Херману Франке и пожаловаться на жизнь. А тот им в ответ: «товарищи офицеры, хватит сопли на кулак наматывать, вы воины или что? Ну-ка, быстро воодушевились! Я вам как раз крутой духовный гимн сейчас подгоню».
В гимне всё было просто: мочи дьявола, бейся со злом (врагами короля и родины, сынок) и да благословит тебя Бог. Пастырское слово так воодушевило шведов, что вопросов «почему не надо впадать в пафосную депрессию» у них больше не возникало.
А теперь представьте себе толпы капелланов, которые подобным образом обрабатывали всю шведскую армию. Такие вот политруки.
Согласно тогдашней тактике, солдаты маршировали по полю боя плотным строем и стреляли в такой же строй противника. Сложно было объяснить, почему один солдат погиб, а другой, стоявший рядом, уцелел. Каролинеры верили: любая смерть в бою — следствие божьей воли. Гибель приходит к солдату не потому, что он действовал неумело, принял неверное решение или ему не повезло, а потому, что так было предначертано заранее. Бог уже решил, кому жить, а кому умереть, поэтому нет смысла волноваться, выживешь ли ты в этом бою.
Очень важным для боевого духа каролинеров был личный пример их самого прославленного предводителя — короля Карла XII. Он отличался запредельной отвагой и крайним аскетизмом, носил потёртый мундир, ел простую пищу и вообще разделял со своими солдатами все тяготы походов и военной службы. За таким вождём войска были готовы идти в любой ад и нарубить там в салями любых чертей. Чем и занимались — долго и с впечатляющей эффективностью.
Конечно, это не делало каролинеров абсолютно бесстрашными, как каких-нибудь фанатиков, но помогало справиться с переживаниями, а в сочетании с натренированностью и строгой дисциплиной превращало их в хорошо мотивированных бойцов.
У воодушевления шведских воинов были не только эти причины. Представьте себе кучу молодых мужиков, они в возбуждении, повсюду играет бравурная и ритмичная музыка. Проповедники ходят и наставляют бойцов, рассказывая им, как они пойдут в бой за короля и родину. Солдаты, прихлёбывая пиво (норма — 2,6 литра в день), вместе с капелланами заводят какой-нибудь душеподъёмный гимн, типа, «вместе мы пойдём и замочим всех врагов»…
Ничего не напоминает? Да это просто рок-концерт какой-то. А сейчас будет слэм и жестокое рубилово. Каролинерам оставалось только потрясти хайерами, для большего сходства.
Короче, ребята вгоняли себя в боевой транс и, разбрызгивая вокруг себя адреналин, маршировали на противника.
Они будут идти сквозь вражеский огонь — и залпы им будут нипочём
Если взглянуть на то, как каролинерам приходилось сражаться, понимаешь, что без толики фатализма было не обойтись. Как уже было сказано, шведская армия ставила качество превыше количества, и это напрямую отражалось на тактике боя. Долгие кровопролитные сражения были неприемлемы, не могла Швеция пережить и войну на истощение. Врагов приходилось сокрушать быстро и решительно.
Ничего не напоминает? Да, классический блицкриг. Только шведы были настолько суровы, что успешно устраивали блицкриг пешком.
Тогдашняя тактика подразумевала, что солдаты передвигаются плотным строем, позволяющим максимально увеличить плотность огня. Противники останавливались на расстоянии примерно ста метров друг от друга и давали залп. Потом перезаряжались и продолжали стрелять. Артиллерия и кавалерия использовались, чтобы сломать пехотный строй и устроить прорыв. Такие бои были долгими и выматывающими — такими, каких шведы себе позволить не могли. Им пришлось сломать систему.
Каролинеры-пехотинцы наступали на врага строем в четыре шеренги глубиной.
На расстоянии ста метров от врага они не останавливались, а продолжали маршировать. Враг открывал огонь, но каролинеры продолжали идти. Тогдашние ружья не отличались точностью, но жертв всё равно было не избежать. Невзирая на потери, шведы наступали, пока не оказывались в пятидесяти метрах от врага. Поговорка «стреляй, когда увидишь белки глаз врага» возникла не у них, но подходит для описания их тактики.
Всё было предельно логично и прагматично. Эта тактика влекла неизбежные потери — но их число раз за разом оказывалось меньше, чем если бы шведская армия вступала в «регулярные» долгие перестрелки. Это позволяло шведским королям и военачальникам успешно сохранять высокопрофессиональное ядро армии с высочайшим боевым духом и чувством воинского братства. Хладнокровный северный расчёт, помноженный на фанатичную ярость, — страшное дело.
Залп первых двух шеренг оказывался гораздо более точным и эффективным, в том числе психологически. Сделав его, каролинеры продолжали наступать. Первые две шеренги не перезаряжались, они обнажали рапиры и отступали за спины третьей и четвёртой. На расстоянии двадцати метров от противника давали залп третья и четвёртая шеренги. С такой дистанции почти все пули попадали в цель, буквально сметая врага. Не останавливались шведы и после этого — они бросались в рукопашную с рапирами и штыками.
Треть каролинеров и вовсе имели на вооружении дедовские пики вместо дорогих мушкетов. Выстрелить задним рядам при такой тактике всё равно обычно не светило, а в рукопашной пика сподручнее рапиры. Ну а при осадах и штурмах шведы и вовсе любили использовать брутальнейшего вида двуручные дубины со стальными шипами.
Современные военные историки считают, что, хотя все армии понемногу оснащались штыками и подобным холодным оружием, тогдашние военные мыслители считали рукопашные схватки устаревшей тактикой. Каролинеры, обученные рукопашному бою, вонзались в неготовый к этому, разрозненный строй напуганных противников. Эта тактика носила простое название Gå–På — что переводится как «идём дальше», или «продолжаем наступать». Весь секрет был в том, чтобы быстрым шагом преодолеть зону вражеского огня. Это был очень рискованный приём, сильно зависящий от решимости и отваги солдат. Но при правильном исполнении он позволял повергнуть врага в ужас и одержать быструю победу с минимальными потерями.
Рождавшаяся тогда линейная тактика целиком полагалась на пули и пушки. Штыковых атак старались избегать из-за их рискованности. Чаще всего до рукопашной не доходило — или пугались атакующие, или убегали атакуемые. Шведы с их свирепым боевым духом сломали систему: отчаянные «новые викинги» всегда атаковали в штыки и доводили дело до художественной резни вручную, чего бо́льшая часть европейской пехоты тех времён просто не выдерживала.
Если вдуматься, каролинеры были, по сути, прообразом современных штурмовых групп.
В брешь, проделанную пехотой, устремлялась шведская кавалерия, которая аналогично своим пешим товарищам наступала плотным строем, иногда буквально колено к колену, чтобы максимально увеличить силу удара.
Каролинеры во многом были уникальными войсками. Тактику Gå–På можно было применять только при сочетании строгой дисциплины, высокого боевого духа и уникальной мотивации, которыми на тот момент обладали только они. Во время Северной войны 1700–1721 годов шведы не раз демонстрировали свою эффективность в битвах против значительно превосходящего врага, но об этом мы поговорим в выпусках, посвящённых другим песням Sabaton из альбома Carolus Rex — они как раз об этом периоде шведской истории.
Можно с уверенностью сказать: если шведская армия не совершала ошибок на стратегическом уровне, на тактическом она оставалась практически непобедимой. Чтобы одолеть её в бою, дерзнувший должен был быть готов к тяжким потерям.
Каролинеры маршируют, пока не увидят белки глаз врага
Инди: Процесс написания этой песни, как я понимаю, отличался от того, как вы сочиняете композиции обычно, да?
Йоаким: Да. Обычно мы сначала пишем музыку, а слова придумываются потом, потому что для них обычно требуется изучать материалы. В данном же случае с самого начала моей работы над песней у меня в голове вертелись слова: karolinen marscherar — «каролинеры маршируют» — которые в итоге почти в неизменном виде и вошли в текст. «Каролинеры маршируют, пока не увидят белки глаз врага».
Инди: Мне понравилось, что ты процитировал именно по-шведски. Насколько я знаю, эту песню вы записали и на шведском, и на английском. Почему?
Йоаким: Нас много лет просили спеть что-нибудь на шведском, и мы, в общем, были не против. Но как-то глупо петь по-шведски про что-то, не имеющее отношения к шведской истории. Практически все шведы отлично владеют английским, но, как ни крути, это всё же второй язык. И когда мы писали шведские тексты для этого альбома, это было настолько легче, чем обычно. И петь эти песни тоже легче — когда ты не по бумажке исполняешь, а буквально душой чувствуешь.
Инди: Многим этого не хватает.
Йоаким: Да, и это странное чувство, но, когда я пою на шведском, мне требуется вдвое меньше повторов на репетициях.
Инди: Вы же эту песню записывали с хором, так?
Йоаким: Верно. Это, наверное, мой самый любимый момент во всей карьере. Те, кто записывался, знают — иногда вещь сразу получается хорошо, даже лучше, чем ты надеялся. С этой песней было именно так. И я стоял, слушал хор, с которым пел: Tills han vitögat ser karolinen marscherar fram / Lade sitt liv i Guds han för sin konung och fosterland — «Каролинеры маршируют, пока не увидят белки глаз врага / Вверяя свою жизнь богу, за короля и родину». И когда я услышал эти слова на шведском, исполненные хором, подпевающим мне, меня так проняло, что пришлось сделать перерыв. Меня трясло, я даже мурашками покрылся.
Инди: Сколько у вас слоёв записи?
Йоаким: Трёхголосие. Мы обычно записываем мужской хор — от трёх до пяти парней, они поют нижний, средний и верхний голоса. Верхний — это тот же, в котором пою я. Обычно требуется много повторов, особенно с учётом того, что мы всё пишем в двух вариантах, для стерео — левую и правую дорожку.
Инди: Круто. Давай послушаем, как это звучит.
Инди: Было здорово, спасибо большое, Йоаким. Песня The Carolean’s Prayer из альбома Carolus Rex.
Йоаким: И это всё на сегодня!
Инди: Увидимся в следующий раз здесь же, на канале «История с Sabaton»!
Йоаким: Ну вот и всё на сегодня! Не забудьте подписаться на канал «История с Sabaton», основной канал Sabaton, непременно загляните на каналы TimeGhost и World War Two. Если хотите больше таких роликов, — вот список, там много хорошего. А ещё у вас есть шанс получить специальное издание нового альбома The Great War, если поддержите нас на Patreon. Так что сделайте это прямо сейчас! Пока‑пока!
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.В следующей статье серии читайте о немецком воздушном асе фон Рихтгофене, о котором поётся в новой песне Sabaton >>