Сразу предупреждаю: если у вас есть своё чёткое мнение по любому вопросу, включая подлодку «Курск» и киноиндустрию, то особого смысла читать этот текст нет. Это обзор для любопытных, находящихся в поиске и не обременённых службой на флоте.
O Tannenbaum, o Tannenbaum, wie grün sind deine Blätter!
Фильм «Курск» (The Command, 2018) снят в жанре disaster-movie, где на первом месте стоит накал эмоций и масштаб зрелища. Ради них создателям приходится принимать большой ряд допущений, а кое-что просто выдумывать. В центре сюжета — техногенная катастрофа, спасение, выживание, ожидание помощи, борьба со смертью.
Но для российского зрителя фильм имеет изюминку, к тому же не очень сладкую. В принципе всегда интересно посмотреть, как «в нас» играют иностранцы. Забавно высматривать нелепые надписи на псевдорусском языке, неточности бытовой обстановки или просто наблюдать, как лица с чужой мимикой и артикуляцией что-то рассказывают про нашу жизнь. Но есть некоторые «флажки», за которые выходить нельзя даже самой развесистой клюкве. Например, когда офицер ВМФ РФ говорит, что ему не жить без шампанского и четырёх ящиков водки — это нормально. Но когда тот же офицер на собственной свадьбе вместе с другими офицерами поёт немецкий рождественский гимн — это фейспалм.
Спасибо, что не в ледерхозе с пикельхаубе.
В общем, режиссёр пожертвовал достоверностью, которую задвинули на почётное десятое место ради «классических» сюжетных ходов, которые по идее должны вызвать симпатию западного зрителя к русским подводникам. Хотя, честно говоря, вся эта неспешная экспозиция не идёт ни в какое сравнение с динамичным началом «К-19», которое врывается в эмоциональное пространство зрителя и мгновенно приковывает к себе внимание.
Кто виноват и что делать?
Главный драматический вопрос прост (и чем он проще, тем больше у фильма шансов на успех): удастся ли спасти моряков? Успеют или нет?
Официально опубликованные данные расследования гибели АПРК К-141 «Курск», основанные на экспертизах, утверждают, что никак не могли успеть — даже при всём желании. Для фильма это не годится. Если нет шанса на спасение, то и фильма нет. Но раз уж режиссёр решил снимать (а продюсеры вложили деньги), то сюжет начинает развиваться не по законам физики, а по законам сценарного искусства. Для сохранения напряжения подводники остаются в живых практически весь фильм.
Но кто же антагонист? Этот вопрос звучит и в самом фильме: «Осталось выяснить — кто же наши враги?». Потому что всё вроде бы хорошо и бесконфликтно. Незамысловатая жизнь простых людей, рутина военной службы, всё идёт по плану… до взрыва в торпедном отсеке и удара подлодки о дно. Тогда, кажется, становится ясно — это фильм о ценности человеческой жизни.
«Все, что мы бы сделали для них, они сделают для нас».
Но командование на поверхности уверено, что выживших нет, — пока не появляется надежда.
На игре с надеждой построен фильм. До самого конца зритель ёрзает на стуле. Резкий перепад от надежды к отчаянию, потом снова — к надежде, а затем события начинают развиваться от плохого к худшему. Что вполне ожидаемо для фильма подобного жанра. Но, несмотря ни на что, всё равно хочется, чтобы они выжили. Пусть и вопреки фактам.
В кульминации наконец становится ясно, кто же здесь «злодей». Это не человек и даже не морская стихия. Антагонистом оказывается ложь. Именно с ней приходится сражаться главным героям.
Жёны моряков борются с ней в зале для пресс-конференций. Моряки-подводники борются с ней на морском дне. Потому что безрезультатные попытки их спасти — тоже последствия лжи. Россия лишь строит из себя великую морскую державу, а на деле половина флота списана в утиль, спасательное оборудование распродано за рубеж, командование ни в грош не ставит жизни своих же моряков. И зарплаты им не платит. Да и обучены те едва‑едва.
Непрофессионализм, некомпетентность и неэтичность — вот те ипостаси лжи, которые привели к гибели подлодки и экипажа.
Так под соусом гуманизма нам показывают настоящее лицо русского флота — наломали дров и поют песню про ёлочку. Да ещё и готовы утопить своих же, лишь бы не допустить британцев к военным секретам.
Как вообще в такой стране завелись атомные подводные лодки — чистой воды недосмотр со стороны прогрессивной части мирового сообщества.
Да, идея довольно неприятная, но приятностей никто и не обещал. Приятно могли бы сделать наши режиссёры, но они не торопятся. Довольно простой треугольник «надежда — ложь — спасение» нашим мастерам пока недоступен. Поэтому западные режиссёры снимают о нас всё что угодно — с любым месседжем. А не наоборот.
В общем-то, ничего удивительного, что наше МО отказалось сотрудничать с создателями фильма. Бесперспективно.
«Курск» — не фильм про то, как было на самом деле. Это англоязычный продукт, сделанный, по большей части, для англоязычного зрителя. Снимал его датский режиссёр Томас Винтерберг с исключительно зарубежным актёрским составом. В США фильм вышел в прокат под другим названием, поскольку слово «Курск» там неизвестно и непонятно.
Остаётся только надеяться, что когда-нибудь у нас всё станет иначе. И наше кино будет достойно наших подводников.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.