В предыдущей статье серии читайте о песне Sabaton про подвиг капрала Элвина Йорка.
Кровавые уличные бои и сотни тысяч жертв, упорство врага и нечеловеческая стойкость защитников города. Это всё про оборону города на Волге, ставшую переломным моментом не только Великой Отечественной, но и Второй мировой войны. Сталинграду посвящена одноимённая песня Sabaton — и новый выпуск «Истории с Sabaton».
Песня Stalingrad группы Sabaton рассказывает о битве за советский город Сталинград, длившейся пять месяцев — с августа 1942 года до февраля 1943-го. Битва известна кровопролитными уличными сражениями и страшными потерями, которые понесли обе стороны.
Инди: Я — Инди Нейделл.
Йоаким: Это похмельный Пэр, а с вами — «История с Sabaton»!
Инди: Сталинградская битва — одно из крупнейших и важнейших сражений в истории.
Йоаким: А текст нашей песни Stalingrad основан на настоящем дневнике русского солдата.
Через Волгу идём на помощь товарищам
Инди: Лето 1942 года, план «Блау». Решающее немецкое наступление, призванное завершить разгром Советского Союза. Группа армий «Юг» должна была двинуться к городу Сталинграду на Волге, чтобы прикрыть северный фланг сил, наступающих на нефтяные поля Кавказа. Адольф Гитлер решил, что город надо не просто обойти, а занять. Захват Сталинграда не только лишил бы русских крупного промышленного центра, но и перекрыл бы снабжение советских войск по Волге. 23 августа 1942 года немецкая 6-я армия под командованием генерала Фридриха Паулюса вошла в город.

Спешащие в город советские подкрепления издалека видели взрывы и столбы дыма. Даже ночью в Сталинграде было светло от зажигательных бомб, превращавших некогда красивые здания в пылающие руины. Круглые сутки паромы везли через Волгу людей, технику и припасы, чтобы помочь удержать город. У пассажиров этих паромов не было обратного пути. Немецкие пикирующие бомбардировщики над головой и безжалостные комиссары сталинского НКВД не оставляли им выбора. Нужно было разбить оккупантов — или погибнуть, третьего не дано.
Ставка — командование Красной Армии — поручило оборону 62-й армии генерал-лейтенанта Василия Чуйкова. Удержать город, который Сталин считал символической колыбелью большевистской революции, следовало любой ценой. Приказ Сталина был законом: «Мы не сдадим город нашего рождения. Мы превратим каждую улицу, каждый квартал, каждое здание в неприступную крепость».

Город в отчаянии, почти разрушен армией фюрера
Иронично, что превратить Сталинград в крепость русским во многом помогла немецкая авиация, превратившая город ковровыми бомбардировками в лабиринт развалин. Каждый подвал стал бункером, каждый обрушенный цех — опорной точкой. Чуйков применял тактику «близкого охвата»: его солдаты так близко подбирались к немцам, что те не могли вызвать по ним огонь артиллерии. Среди руин покрытые грязью и кровью люди сходились в беспощадных стычках, уничтожая врага пулями, гранатами и штыками. Небольшие отряды советских автоматчиков пытались зайти врагу во фланг, немецкие штурмовики перебегали от укрытия к укрытию под огнём пулемётов. Чуйков назвал это «Сталинградской академией уличного боя».

Солдаты теряли счёт времени в изломанной пустоши, которая когда-то была цветущим городом с сотнями тысяч жителей. Ловушки и засады ждали повсюду. Бывало так, что немцы удерживали первый и третий этаж здания, а второй был занят советскими солдатами. Одна ошибка, один неверный шаг — и смерть. Советские снайперы — в основном охотники из восточных регионов СССР — прятались повсюду и истребляли немцев с хирургической точностью. Потери офицеров вермахта выросли до невероятных значений, а средняя продолжительность жизни на передовой сократилась до нескольких часов.
Это безумие или ад?
Это была война на истощение — не только физическое, но и моральное. Даже нормально выспаться было нельзя из-за осветительных ракет и беспокоящего огня. Немцы были непривычны к такой войне. Никакой открытой местности, никаких манёвров и наступлений в духе блицкрига. Загнанные в щели, они прозвали эту битву «раттекригом» — «войной крыс».

Для сражавшихся в Сталинграде битва стала вопросом не идеологии или стратегии, а обычного выживания. Для советского солдата выжить — обозначало убить как можно больше немцев. Правда, 6-я армия состояла не только из немцев — в её рядах были ещё австрийцы, итальянцы, румыны, хорваты и даже русские (известные как «хиви»). Последние сражались наиболее отчаянно, так как для них попадание в советский плен было страшнее, чем смерть. Коммунистическому режиму едва хватало милосердия для собственных гражданских, в том числе женщин и детей, запертых между двумя армиями.
В конце сентября немцам всё ещё сопутствовал успех — 26 числа пал центр города, но остальные районы держались. Принцип Чуйкова о том, что каждый боец является камнем в фундаменте города, работал. Красная площадь, рабочий посёлок «Красный Октябрь», оружейный завод «Баррикады» стояли, подобно несокрушимым крепостям. Центральный вокзал за пять дней переходил из рук в руки 15 раз.

Гитлер был раздосадован упорным советским сопротивлением и растущими потерями. Генерал Паулюс не раз обещал, что город будет взят буквально через несколько дней. Как могла 6-я армия — одна из сильнейших в вермахте — не справиться с этим? Цензоры из кожи вон лезли, чтобы скрыть тот факт, что Германия ведёт битву на истощение и имеет все шансы её проиграть. Нервозность охватила военачальников Гитлера.
В течение октября шли бои за северный промышленный район города и за Мамаев курган. Резервов и припасов почти не осталось. Полевые госпитали в городе и вдоль берегов Волги были заполнены ранеными, насколько мог видеть глаз.

Сталин лично обсудил со Ставкой будущее советское контрнаступление, названное операцией «Уран». Пока защитники города продолжали держаться, удар планировалось нанести по растянутым оборонительным линиям немцев вокруг города, где войска, далёкие от уличных боёв, погрязли в монотонной окопной войне.
Там стояла 4-я румынская армия. Согласно показаниям пленных «языков», она почти не имела противотанкового вооружения. Так что, пока немцы отправляли всё больше сил в город, Сталин решил превратить его в ловушку.

В ноябре немецкие солдаты начали подозревать, что им придётся пережить в городе жестокую русскую зиму. Восьмого числа Гитлер в очередной раз пообещал в радиообращении «скорую победу», а на следующий день ударил мороз.
Звуки выстрелов миномётов — музыка смерти
Советское накопление сил завершилось 19 ноября, было собрано более миллиона человек. Операция «Уран» началась. На румынские позиции обрушился град крупнокалиберных снарядов и ракет «Катюш». Румыны сумели отбить первые волны наступления, но когда подошли танки Т-34, встретить их было нечем. Паулюс, слишком доверившийся расчётам Гитлера, не предвидел ничего подобного. У него не было подвижных сил, способных предотвратить прорыв на флангах.

Немецкие войска за пределами города оказались окружены с трёх сторон, а группировка у южного Дона вообще была под угрозой полной изоляции. Единственным вариантом стало отступление. В воскресенье, 22 ноября, Гитлер получил новость: «Сталинград окружён, русские приближаются, румыны отступают».
Поначалу немцы восприняли своё окружение как временное, считая, что достаточно лишь немного продержаться, и их деблокируют. В соответствии с уроками «Сталинградской академии уличного боя», они заняли круговую оборону, превратив руины домов в крепость. Но в декабре русские морозы и Красная армия продолжили сжимать удушающие объятия.
Хотя многие немцы продолжали верить, что фюрер скоро их спасёт, некоторые начали терять надежду. Усталость, истощение и бессонница выматывали солдат. Потери техники было нечем возместить, боеприпасы подходили к концу — боевая мощь окружённых таяла на глазах. Как и надежда вернуться домой живыми. Снабжать 6-ю армию по воздуху было сложно — не хватало самолётов и горючего для них. Операция «Винтергевиттер» — наступление фельдмаршала фон Манштейна, которое должно было прорвать окружение, оказалось остановлено мощной советской обороной в 65 км от котла.

Сталинградская симфония катилась к неминуемому финалу. НКВД крутил через громкоговорители танго и обращения немецких коммунистов, в то время как над головой выли ракеты «Катюш». Немцы в три раза урезали пайки в надежде продержаться до 1943 года. Росло количество «самострелов» и дезертиров. Невзирая на слухи, что русские казнят пленных, многие не выдерживали и предпочитали рискнуть. Еды стало так мало, что на день солдат получал ломоть чёрного хлеба, остальное ему приходилось добывать самому. Всех лошадей и собак давно съели. Ослабленные голодом немцы чаще страдали от болезней и обморожений. Переполненные полевые госпитали представляли собой кромешный ад. Серьёзно раненых даже не брались лечить, оставляя умирать. Забившаяся в норы и щели, кутающаяся в лохмотья шинелей, истощённая и обмороженная 6-я армия таяла день ото дня. Ни одного здорового человека в «котле» не осталось.
Но даже будучи загнанным в небольшой район города, Паулюс отказывался сдаваться. Гитлер оставил попытки спасти 6-ю армию и приказал ей умереть во имя будущего Германии, как спартанцам при Фермопилах. По его словам, 6-я армия «выполнила свой долг и навсегда вошла в немецкую историю». Город должен был стать её могилой.

Честь завершить дело предоставили генералу Рокоссовскому. Советские танки раздавили гусеницами последние очаги сопротивления — снарядов, чтобы отбить их атаку, у немцев не осталось. Многие офицеры вермахта покончили с собой, некоторые героически сражались до последнего. 31 января советские солдаты зачистили гранатами и огнемётами последние подвалы в центре города и ворвались в штаб Паулюса.

Более 90 тысяч человек попали в плен — всё, что осталось от 6-й армии. Это были жалкие развалины, бледные подобия людей. Больные и голодные, они как призраки ковыляли по заснеженной степи. Многие не вынесли марша до лагерей пленных, многих расстреляли по дороге. Советы заявили: «За Сталинград пощады не будет».
Это была самая кровавая битва войны, в которой погибло два миллиона человек, а может и больше. И самая крупная — так как более двух миллионов человек приняло в ней участие на момент контрнаступления.
Это был не просто проигрыш для Германии и для Оси в целом. Это была катастрофа. После целого года немецких побед инициатива в войне перешла к СССР. Германия потеряла целую армию, её европейские союзники — за исключением Финляндии — были сломлены. Сложно переоценить значение советской победы в Сталинградской битве — она стала одной из поворотных точек военной истории.
Алан Брук, начальник британского генштаба, говорил: «Мне казалось, что Россия не выстоит. Кавказ падёт, за ним будет взят Абадан, наша ахиллесова пята, и это приведёт к коллапсу Ближнего Востока, Индии и далее. После поражения России справиться с Германией на земле и в воздухе было бы невозможно. Англия вновь оказалась бы под ударом, вернулась бы угроза вторжения. И что я вижу! Мы вступаем в 1943 год в условиях, на которые я и не смел надеяться. Россия устояла, Египет пока в безопасности. Есть надежда очистить от немцев Северную Африку в ближайшем будущем…»

Вся история была тогда изменена — для союзников, для всего мира, для человечества. Для каждого из вас, кто смотрит это сейчас.
Мы играем дьявольскую симфонию
Инди: Ты сказал, что текст песни был вдохновлён дневником русского солдата.
Йоаким: Да. Было непросто, кстати. Я прочитал все книги, которые нашёл, посмотрел все фильмы. Даже осилил толстенный том Энтони Бивора.
Инди: Да уж, книг по теме много.
Йоаким: Точно. И я не знал, с чего начать. Сидел, обложившись книгами, и понимал, что в них море информации, но ничего, что бы… цепляло, что ли.
Инди: Бывает от избытка информации, да.
Йоаким: Не видишь леса за деревьями.
Инди: Слыхали? Метафоры!
Йоаким: А потом я наткнулся на перевод дневника русского солдата. Он был даже неполный — всего пара страниц. И я понял, что это вдохновляет меня больше, чем все книги и фильмы вместе взятые. Конечно, я не смог бы написать текст без всех этих книг и фильмов. Информация из них всё равно пригодилась.
Инди: А у тебя есть любимая книга или любимый фильм, который ты бы мог порекомендовать?
Йоаким: По Сталинграду?
Инди: Ага.
Йоаким: Что угодно, кроме книги Бивора. Она содержательная, но невероятно скучно написана.
Инди: Я использовал тексты Бивора для роликов на канале World War Two. У него масса информации по любой теме. Есть один фокус — только самому Энтони Бивору не говорите — читаешь одну страницу, следующие две перелистываешь, читаешь третью. Получается короче, а ничего ценного не упускаешь. Я только что сказал это на камеру, так что кто-нибудь точно настучит Энтони Бивору… Ладно, проехали. Пэр, ты говорил, у тебя есть история про сам город, не про текст песни?
Пэр: Сейчас город называется не Сталинград, а Волгоград. На 70-летний юбилей битвы нам представилась возможность сыграть там. Один из местных промоутеров всё организовал, но затем кто-то из городских политиков заявил, что Sabaton — это плохая идея. Временами случаются такие неприятные истории, особенно много их было раньше. Этот политик отчего-то решил, что мы приедем на празднование не для того, чтобы отметить юбилей битвы, а для того, чтобы сделать политическое заявление и сжечь на сцене русский флаг.
Инди: Сам решил?
Пэр: Да. И в итоге нам не разрешили даже въехать в страну. Прямо в паспортах печати соответствующие поставили. Я написал письмо, открытое письмо, которое было опубликовано в газетах.
Инди: В России?
Пэр: Да, в России. Я написал там, что Sabaton — неполитизированная группа, мы не делаем никаких политических заявлений. Что мы просто хотим выступить перед нашими фанатами и принять участие в праздновании исторического события. В итоге запрет на въезд сняли, но на том мероприятии мы выступить уже не успели.
Инди: Но до «Арланды»-то вы в итоге добрались? Это стокгольмский аэропорт. Весёлая история вышла.
Пэр: Было очень глупо…
Инди: Да ничего глупого — отличная история!
Пэр: Группе не разрешили въехать в Россию.
Инди: Ага.
Пэр: Но с моего паспорта запрет сняли раньше. Чтобы я мог поехать в Сталинград и поговорить с прессой, объяснить всё. Благодаря промоутеру у нас были билеты в бизнес-класс. Там летели двое — я и шведский артист Доктор Албан.
Инди: Доктор Албан, говорите? Нам, наверное, не разрешат вставить кусок его клипа для фона?
Йоаким(поёт, подражая Доктору Албану): Аллилуйя!
Инди: Отлично! И, значит, вы с Доктором Албаном — забавное сочетание.
Пэр: Не то слово. И вот мы разместились, сидим рядом. Готовимся лететь в Россию. У меня в Москве пересадка на другой самолёт, до Сталинграда. И тут самолёт ломается.
Инди: «Аэрофлот»?
Пэр: «Аэрофлот», да
Инди: Ожидаемо. Прости, Россия. (с русским акцентом) «Сломался. Дальше не летит. Сломался».
Йоаким: Капут.
Инди: Капут.
Пэр: И вот мы сидим, и тут к нам подходят и говорят: «Самолёт сломался. Вам нужно покинуть его и пересесть на другой». В итоге увели только нас двоих, остальные так и продолжили сидеть в сломанном самолёте. Нас увели, выдали новые билеты на следующий рейс и посадили ждать его за стол в «О’Лири».
Инди: У пятого терминала?
Пэр: Да.
Инди: Логично, невозможно в нашем аэропорту пропустить «О’Лири» у пятого терминала.
Пэр: И вот мы сидим там с Доктором Албаном, и у него долгая беседа с его русским промоутером, потому что у него выступление ближайшим вечером в Москве. И промоутер уверяет его, что всё нормально, что он успеет — хотя наш новый рейс вылетает поздно, часа в два ночи.
Инди: И типа всё равно успеет?
Пэр: Ну да, сядет в Москве часа в четыре, но начало выступления немного отложат.
Инди: То есть, в четыре часа сядет, в пять выйдет на сцену?
Пэр: Типа того. И вот Доктор Албан спорит с промоутером. И в какой-то момент достаточно громко заявляет: «Жалко, что нацисты не выиграли Вторую мировую — тогда бы у вас было хоть немного порядка!» А я сижу рядом с ним за тем же столом и пытаюсь провалиться сквозь пол.
Инди: Ну да, потому что вокруг толпа народу.
Пэр: Конечно, в «О’Лири» всегда всё забито. И все на нас смотрят.
Инди: Доктор Албан, надеюсь, вы успели тогда на выступление. Вообще, я бы сходил на концерт Доктора Албана в пять утра. Это должно быть весело. А вы?
Йоаким и Пэр: Конечно!
Инди: Мы все готовы! Если у вас будет ещё одно выступление в Москве в пять утра, мы все придём!
Йоаким: До встречи в Москве!
Инди: На этом всё на сегодня. Это была песня Stalingrad, до встречи в новом выпуске «Истории с Sabaton»!
Пэр: Если вы подпишетесь и поддержите нас на Patreon, вы сможете получить наши старые альбомы с комментариями, описывающими исторический бэкграунд каждой песни. Как в этих видео, но в виде очень красиво оформленных брошюр.
Йоаким: А на сегодня это всё. Спасибо вам и до скорого!