Этот выпуск посвящён советскому 588-му бомбардировочному авиаполку. В нём служили только женщины, их прозвали «Ночными ведьмами» за звук, который издавали их самолёты с заглушённым для маскировки двигателем. Этот звук напоминал немцам о мётлах, на которых летали ведьмы, — отсюда и появилось прозвище Nachthexen.

Инди: Когда вы думаете о солдатах Второй мировой, вы обычно представляете себе мужчину с автоматом.

Йоаким: Но в нашей песне Night Witches поётся о крутых женщинах на бомбардировщиках!

Бомбардировщик откроет счёт

Инди: Масштабная индустриализация Советского Союза в конце 1920-х годов образовала множество рабочих мест для женщин, и женщинам были рады практически везде. Советская пропаганда призывала их участвовать в производительном труде, управлять новейшими могучими машинами. А символом той машинной эпохи был, разумеется, самолёт.

Многих вдохновил пример лётчицы Марины Расковой, которая установила ряд мировых рекордов, показав, на что способны советские самолёты и советские женщины.

Многочисленные авиационные кружки, пользовавшиеся большой популярностью, были для многих из них шансом сбежать от домашней рутины, а зачастую и от нищеты, и стать авиационным механиком или даже пилотом.

Алексей Костенков

Женщины в авиации были далеко не только советским явлением. Уже дореволюционная Россия не отставала от мировых трендов.

Первой женщиной-авиатором в мире — как говорили тогда «авиатриссой» — в 1909 году стала Элиза Дерош (она же Раймонда де Ларош).

На ту же тему

Марина Попович: памяти королевы неба

Уже в 1911 году Лидия Зверева получила диплом пилота № 31 в Гатчинском аэроклубе. По словам коллег, Зверева отличалась смелостью и решительностью и часто выполняла рискованные полёты, на которые отваживались не все пилоты-мужчины. Первой в истории военной лётчицей тоже стала русская — княгиня Евгения Шаховская. В начале Первой мировой она вела авиаразведку в Ковенском авиаотряде.

Эмансипация «ревущих двадцатых» сделала модным образ современной женщины, успешно и профессионально занимающейся «мужским» делом — в том числе и авиацией. Это было общемировым явлением.

Ранний СССР с его любовью к новаторству и прогрессу никак не мог остаться в стороне от этих трендов. Советские женщины стали тысячами записываться в авиаклубы ОСОАВИАХИМ. В некоторых клубах число лётчиц достигало четверти, а то и трети всех учащихся.

Ещё до войны среди знаменитых пилотов Союза, тогда имевших огромную популярность, появились женские имена. В 1938 году экипаж Валентины Гризодубовой, Марины Расковой и Полины Осипенко совершил на АНТ-37 «Родина» сложный рекордный перелёт между Москвой и Спасском-Дальним в Приморье.

Перенесёмся в лето 1941 года. В первые недели немецкого вторжения сотни тысяч советских женщин проявили патриотизм, став медсёстрами, связистками и зенитчицами. Опытные лётчицы из авиакружков работали инструкторами, обучая пилотов, но самих их на фронт не пускали, мотивируя это тем, что вполне хватает и мужчин.

Марина Раскова, однако, решила изменить ситуацию. Пользуясь своим влиянием в политических кругах, которое давало ей звание Героя Советского Союза, она обратилась к Сталину и получила разрешение создать три женских авиационных полка: 586-й истребительный, 587-й бомбардировочный и 588-й ночной бомбардировочный.

Раскова обладала отменными лидерскими качествами, на её призыв немедленно откликнулись сотни женщин, желающих пополнить ряды военных авиаторов.

Алексей Костенков

Раскова, Гризодубова и Осипенко получили звёзды Героя Советского Союза за тот самый рекордный перелёт. Они стали первыми женщинами, удостоенными этого звания, — и самыми знаменитым лётчицами СССР.

Полина Осипенко трагически погибла при отработке «слепого» полёта в 1939 году. Валентина Гризодубова возглавила 101-й полк Дальней авиации, выполнявший на Ли-2 рискованные операции по снабжению окружённых группировок, партизанских отрядов и дальним бомбовым ударам.

А Марина Раскова посвятила себя созданию первых в истории женских боевых авиачастей. По приказу Наркомата обороны СССР № 0099 от восьмого октября 1941 года началось формирование трёх женских авиаполков. 586-й комплектовался истребителями Як-1, 587-й — пикировщиками Пе-2, а ставший самым известным 588-й — на По-2. Раскова стала для многих советских боевых лётчиц кумиром и образцом — некоторые даже брали в полёты её фотографию.

К середине октября, когда Москва была охвачена хаосом из-за стремительного продвижения немцев, Раскова организовала тренировочный лагерь на большом аэродроме в городе Энгельсе на Волге. Здесь женщин трёх полков учили обращаться с самолётами, их двигателями и вооружением, проводили занятия по лётному делу и тактике. Женщины с высшим образованием получали должности штурманов. Те, кто имел опыт работы на заводе, становились механиками.

Понятно, что все хотели стать знаменитыми лётчицами-истребителями, но в истребительный полк принимали лишь самых опытных и талантливых, обладающих молниеносной реакцией и хладнокровием. Профессиональные лётчицы с большим количеством часов налёта попадали в полк дневных бомбардировщиков, который возглавляла сама Раскова. Те, у кого опыта было мало, оказывались в полку ночных бомбардировщиков, но смелости им надо было, пожалуй, больше, чем прочим.

Алексей Костенков

Практически все лётчицы были выпускницами крайне популярных до войны авиакурсов ОСОАВИАХИМа.

При всей глобальной модности темы женщин-авиаторов, ни в одной стране мира в эпоху Интербеллума не было действительно массового их обучения. Именно это и создало уникальную кадровую базу, позволившую СССР создать сразу три женских авиаполка, проявивших себя в войне самым достойным образом.

В тиши ночной ведьмы вступают в бой

Ночным бомбардировщиком служил У-2 конструкции Поликарпова — биплан, смотревшийся хрупким на фоне современных пикировщиков. Он был сконструирован в конце 1920-х и применялся в основном как учебный самолёт. У него было две кабины: в одной размещался ученик, в другой — инструктор. Сделан этот маленький тихоходный самолётик был из фанеры и перкали — тонкой хлопчатобумажной ткани. Он был дёшев в производстве и к началу войны уже устарел, но хорошо подходил для эвакуации раненых, перевозки припасов и разведки. В Союзе его звали «кукурузником» и «утёнком», а немцы дали ему прозвища «швейная машинка» и «русская фанера».

Так как У-2 был беззащитен перед любым вражеским истребителем, нормально действовать он мог только ночью. На самом деле его было несложно сбить даже огнём стрелкового оружия. Но ситуация была настолько безысходной, что даже эти устаревшие этажерки стали символом надежды на победу.

Со временем женщины научились ценить простоту своих «кукурузников», особенно на фоне коллег из дневного бомбардировочного полка, которым пришлось летать на Су-2, прозванном «Сукой» за капризность.

Алексей Костенков

Су-2 довольно быстро сняли с вооружения 587-го полка. И заменили на более современные двухмоторные пикировщики Пе-2. Впрочем, они тоже были сложной и капризной машиной, но проблемы компенсировались эффективностью и лётными характеристиками.

586-й и 587-й полки через некоторое время стали «гендерно смешанными». 588-й полк с начала и до конца оставался полностью женским — вплоть до авиатехников и оружейниц. Его возглавила Евдокия Бершанская.

Хотя в теории советская идеология провозглашала полное равенство полов, на практике русский мужской шовинизм себя показывал. Женщин, вынужденных носить форму, сапоги и шинели слишком большого размера, пошитые на мужчин, постоянно дразнили за недостаток женственности. Но это лишь укрепляло их решимость, они считали, что солдат есть солдат независимо от пола. Раскова приказала женщинам коротко остричься, а батальонный комиссар запрещала любую «девичью болтовню» и кокетство.

Алексей Костенков

На волне гласности и отмены бесконечных цензурных запретов в конце 80-х и в 90-е, помимо раскрытия множества реальных некрасивых страниц советской истории, появилось и немало фейков. В их числе были и «срывы покровов» с 588-го авиаполка, который некоторые авторы объявили чуть ли не «летающим борделем для советского начальства». Объективных подтверждений этим… громким заявлениям так и не нашлось.

Начнём с того, что интенсивность боевых действий — по несколько вылетов за ночь — и чисто женский характер полка не способствовали бурной личной жизни. Комполка Бершанская и другие офицеры поддерживали весьма строгие нормы поведения. Естественно, человеческая природа брала своё — но и война есть война. Во время интенсивных боёв переутомлённые лётчицы даже спали в кабинах. Бывало, что от усталости к концу смены лётчицы попросту не могли без помощи коллег выбраться из самолёта.

588-й — позднее 46-й гвардейский авиаполк — бо́льшую часть войны прошёл плечом к плечу с 899-м ночным бомбардировочным авиаполком с мужским составом. Естественно, возникали романы. Сразу после окончания войны и сама Бершанская, и многие лётчицы вышли замуж за лётчиков из 899-го — вот только ни одного случая ухода из полка по беременности за годы войны не было.

К концу мая 1942 года полк получил достаточно самолётов и достиг боеготовности. Летом его отправили на Юго-западный фронт, отражать немецкое наступление на Сталинград и Кавказ. Противодействуя вражескому наступлению на Ростов, ночные бомбардировщики Расковой уничтожали склады боеприпасов и горючего, скопления машин и живой силы. Работой штурмана было найти цель и довести машину до линии фронта, затем пилот глушила мотор и У-2 бесшумно планировал в темноте. Первые самолёты сбрасывали фальшфейеры, подсвечивая цели, остальные отрабатывались бомбами. Затем лётчицы запускали моторы и быстро уходили, пока немцы не успевали опомниться.

Алексей Костенков

Немецкие ночные истребители концентрировались на западе и разрабатывались прежде всего для работы против ночных налётов больших формаций британских четырёхмоторных бомбардировщиков.

Сугубо тактически и любимая люфтваффе «свободная охота», и срочные вылеты на перехват по таким машинам среди ночи давали мало шансов на успех. Чаще полк нёс потери от огня немецких зениток в свете прожекторов, которыми оборудовались важные цели.

Впрочем, крупнейшие единовременные потери лётчицы понесли от подготовленной немцами засады с ночными Bf-110. Но так «поймать» их немцам удалось лишь раз.

В бомбардировщик У-2 был превращён установкой простых, поначалу самодельных подвесок. Под его крыльями размещалось до 300 кг бомб. Этого было мало для нанесения серьёзного ущерба, но не он был главной целью ночных бомбардировок. Налёты должны были выматывать врага постоянным чувством опасности. Не давать ему нормально отдыхать. За это немцы их и ненавидели.

Отчаянные герои в небе, ведьмы налетают

Узнав, что ночными бомбардировщиками управляют в основном женщины, фрицы дали им прозвище, ставшее знаменитым: «Нахтхексен» — «Ночные ведьмы».

Алексей Костенков

Немцы узнали о том, что против них воюют советские лётчицы, в первом же их вылете. Тогда под станцией Софьино-Бродское погиб самолёт Любы Ольховской и Веры Тарасовой. Солдаты вермахта удивились и лишь забрали документы, а лётчиц похоронили местные жители.

Немцы решили, что это «узницы советского режима, которых комиссары заставляют летать на доисторических самолётах под угрозой расстрела». Однако эффективность налётов убедила их, что против них работают профи, а не «воздушные штрафники». О прозвище «Ночные ведьмы» лётчицы узнали от жителей освобождённых населённых пунктов, и им это очень понравилось.

Каждое утро женщины возвращались с тёмными лицами и покрасневшими глазами. Режим дня им пришлось сменить на обратный — утром они ужинали и ложились спать. Они постоянно испытывали голод и усталость, но ощущали гордость, демонстрируя всему Союзу, что женщины могут быть боевыми лётчиками не хуже мужчин. И с каждым успешным вылетом уважение к ним со стороны окружающих только росло.

Алексей Костенков

Энтузиазм лётчиц подогревала постоянная конкуренция с коллегами из «мужского» 899-го ночного авиаполка. А также желание доказать весьма патриархальному тогда советскому обществу, что женщины могут быть отличными солдатами. Скептическое отношение к «дунькиному полку» постепенно сменялось уважением и восхищением.

Впрочем, поначалу полк был секретным — в Москве не были уверены, окажется ли он эффективным, и опасались конфуза.

Как вспоминала лётчица Надежда Попова, в расположении эскадрилий висели «Заповеди женского полка»: «Гордись, ты женщина. Смотри на мужчин свысока!», «Не отбивай жениха от ближней!», «Не стригись. Храни женственность!», «Не топчи сапоги. Новых не дадут!», «Люби строевую!», «Не сквернословь!».

Но это не отменяло постоянной опасности, нависавшей над ними. У лётчиц не было парашютов, поскольку командование решило, что лёгкий самолёт при отказе двигателя сможет совершить безопасную посадку планированием. При этом не учитывалось, что перкаль и фанера были огнеопасными, из-за чего пилот и штурман могли сгореть заживо при повреждении самолёта. Для советского руководства смерть была лучше попадания в плен. Плен считался бесчестьем, и лётчик, упавший за линией фронта, должен был сражаться и погибнуть, не запятнав себя. Тех, кому удалось выбраться, комиссары тщательно допрашивали и часто приговаривали к смерти.

Алексей Костенков

Инди несколько преувеличивает свирепость советского отношения к пленным. Оно было жёстким, часто неоправданно жестоким, — но всё же не доходило до степени «всем сразу десять лет расстрела без права переписки».

Впрочем, хватало и проявлений жестокости по формальным признакам. Инженер полка Софья Озеркова посадила горящую машину за линией фронта. Не успев отремонтировать, при приближении немцев сожгла и скрылась. Долго и упорно выходила к своим, скрываясь от врага. На случай неожиданного плена уничтожила партбилет — он означал почти гарантированную смерть.

Она сумела выбраться — и попала под трибунал. За сожжение в критической ситуации «священного» партбилета её разжаловали в рядовые, для большего унижения остригли и приговорили к казни. Спасло её в последний момент лишь вмешательство дивизионного комиссара Горбунова, случайно услышавшего о приговоре от водителя. Выручать её пришлось на уровне штаба ВВС фронта. Психологическая травма от пережитого кафкианского маразма осталась с Софьей на всю жизнь.

Четвёртого января 1943 года Раскова погибла в авиакатастрофе по пути на фронт, но 588-й продолжал жить по её заветам. Как написала одна из лётчиц: «Настало время бомбить, бомбить и бомбить». Советское контрнаступление привело к бегству немцев с Кавказа и дало «Ночным ведьмам» много возможностей утюжить отступающие войска.

Алексей Костенков

В кавказских ущельях манёвренные У-2 порой устраивали классические засады на колонны, только с воздуха. Лётчицы сжигали первую и последнюю машины — после чего добивали блокированных.

Восьмого февраля 1943 года 588-й авиаполк за героизм и боевые заслуги переименовали в 46-й Гвардейский.

От степей Сталинграда до кавказских вершин слава «Ночных ведьм» росла. Зимние холода, сквозь которые приходилось летать на большой высоте в открытых кабинах, не останавливали женщин, выполнявших боевые задания. Лишь один раз им пришлось на время оставить полёты. Вечером 31 июля 1943 года, во время немецкого контрнаступления на Таманском полуострове под Новороссийском, «Ночные ведьмы», подлетев к вражеским позициям, удивились отсутствию зенитного огня. Внезапно небо озарили осветительные ракеты. Сверху обрушились немецкие ночные истребители, и через мгновение многие У-2, объятые пламенем, посыпались на землю. Уцелевшие развернулись и поспешили скрыться в темноте.

Алексей Костенков

Вылет на Красный в ночь на первое августа стал тяжелейшей единовременной потерей в истории полка. С задания не вернулись четыре экипажа. Восемь лётчиц: Высоцкая и Докутович; Крутова и Саликова; Полунина и Каширина; Рогова и Сухорукова.

Их атаковал на ночном Bf-110 ас люфтваффе лейтенант Йозеф Коциок. По одним данным, он сбил три машины, а четвёртая погибла от зенитного огня. По другим — все четыре У-2 стали жертвами Коциока. Шансов спастись без парашютов лётчицы не имели.

За этот вылет немец получил рыцарский крест Железного креста и прозвище Hexenjäger — «охотник на ведьм». Летать ему пришлось недолго. Уже 26 сентября его самолёт столкнулся со сбитым ДБ-3. Коциок выпрыгнул — но парашют «охотника на ведьм» по почти мистическому совпадению не раскрылся.

За время войны в полку погибли 32 лётчицы.

Столь высокие разовые потери потрясли полк, но шок длился недолго. Война разворачивалась не в пользу фашистских захватчиков, и «ведьмы» всё дальше двигались на запад. Кубань, Крым, Белоруссия, Польша — и наконец Германия. Иногда приходилось совершать до дюжины вылетов за ночь с перерывами всего в несколько минут.

Алексей Костенков

Отдельную благодарность «ведьмы» заслужили от морпехов Эльтигенского десанта, вгрызавшихся в землю Керчи под тяжёлым немецким огнём. Лётчицы совершали предельные количества вылетов за ночь для подавления вражеских огневых точек, давая морпехам поднять головы и закрепиться.

А когда у десанта стали кончаться боеприпасы, медикаменты и провиант, У-2 обеспечили воздушный мост на их плацдарм.

Есть множество историй об этих молодых женщинах, вышедших из разных слоёв общества, и в каждой истории есть место героизму, трагедии и идеализму. «Мы были молодыми и бесстрашными, — писала одна из выживших лётчиц. — Страх пришёл позже». Благодаря их отваге полк стал первым по количеству полученных за время войны званий Героя Советского Союза — оно было у 23 лётчиц, большинство из которых имело не менее 800 боевых вылетов. Когда после войны полк был расформирован, его комиссар Евдокия Рачкевич лично обследовала место крушения каждой из погибших лётчиц, чтобы составить максимально точную историю полка и женщин, служивших в нём.

Алексей Костенков

За время войны лётчицы 588-го, а затем 46-го Гвардейского полка произвели 23 672 боевых вылета. Самолёты полка находились в боевых полётах почти тридцать тысяч часов. Они сбросили на врага почти три килотонны бомб и 26 000 ампул с горючей жидкостью в довесок.

Крылья славы расскажут их историю

Инди:   «Крутые женщины на бомбардировщиках» — это очень удачное описание. Как вы выбрали эту тему?

Йоаким: Когда мы стали искать истории о различных героях, эта попалась одной из первых. Какое-то время она ждала в нашем «секретном архиве Sabaton», мы берегли её для начала альбома. У нас традиция — начинать каждый альбом чем-то неожиданным, и мощное вступление этой песни показалось нам подходящим для этого.

Инди: А потом темп меняется и…

Йоаким: Да-да, мы вставили в начало хор, и темп там не такой, как в остальной песне, и мне это… не нравится.

Инди: Если не нравится, зачем же ты позволил это?

Йоаким: Я подумал, это единственное место, где приём сработает.

Инди: А чья была идея? Кто сказал: «Давайте так сделаем»?

Йоаким: Я сам придумал. Помню, когда мы работали над раскруткой альбома несколько лет назад, я давал интервью, а сам как раз доделывал что-то в студии. Интервьюер был неопытный и немного нервничал. Это было обычное телефонное интервью на полчаса, и он сказал: «Расскажите что-нибудь про ваш новый альбом, что-нибудь такое, интересное». Я решил, что стоит начать с первой песни альбома, и стал рассказывать про «Ночных ведьм». И немного увлёкся, потому что очень гордился песней, мне нравилась сама история, так что проговорил я минут, наверное, восемь. Только про эту песню и её сюжет. Когда я закончил, повисла пауза. А потом он сказал: «Понятно. А про что следующая песня?»

Инди: О, боже… Потрясающе. А как песню приняла публика? Ну, то есть история «Ночных ведьм» не очень известна в народе.

Йоаким: История-то в любом случае потрясающая, независимо от того, про мужчин она или про женщин. А то, что она про женщин, добавляет годноты.

Инди: И ещё она очень советская.

Йоаким: Да. Песня очень любима фанатами. И мы её, кстати, тоже любим — у нас под неё одна из самых эффектных пиротехнических программ на концертах используется. Мне самому очень нравится её исполнять. Когда она начинается, я жду за кулисами, пока все поют вступление, а потом врываюсь на сцену с первым куплетом.

Инди: У меня важный вопрос, который, я уверен, хотят задать все — не только наши зрители, но вообще любой, кто видел и слышал Sabaton. «Ночные ведьмы» коротко стригли волосы, чтобы быть похожими на мужчин и избежать лишних проблем. Во-первых, была ли у кого-то из них стрижка как у тебя?

Йоаким: Искренне надеюсь, что нет.

Инди: Во-вторых, есть ли твои детские фотографии с такими вот волосами?

Йоаким: Я прямо так и родился.

Инди: Что ж, спасибо за беседу, Йоаким. Мне очень нравится говорить с тобой о ваших песнях. Увидимся в следующий раз!

Йоаким: Спасибо всем!

Инди: Это «История с Sabaton»!

Йоаким: Ну что, вы и сами всё знаете! Кликаете сюда и сюда, подписываетесь, смотрите другие каналы Инди и наш Patreon. Всё ясно? Бегом!