Птица Феникс
«Тайхо» был довольно поздним авианосцем. Заложенный в июле 1941-го, за полгода до знаменитой атаки на Пёрл-Харбор, он вошёл в строй весной 1944-го, когда всем было уже понятно — война на Тихом океане не принесёт Японии ничего хорошего.
Вряд ли он мог что-то изменить. Но вот поспособствовать — по крайней мере в теории — затягиванию войны было вполне в его силах. «Тайхо» имел очень неплохие радары, новейшие зенитные орудия, но самое главное — он сочетал бронирование и солидный размер авиагруппы.
«Тайхо»
При этом «птица Феникс» обладала внушительными размерами — 260 метров. Это был второй по длине корабль в Императорском флоте — знаменитый линкор «Ямато» оказался короче почти на 20 метров. Первым был другой авианосец — «Синано»: переделанный из недостроенного систершипа того же «Ямато», он оказался воистину огромен.
Проблема была только в том, что самый большой авианосец японского флота нёс мизерное количество самолётов — каких-то несчастных 47 штук. При том, что водоизмещение доходило до титанических 71 000 тонн. Зато для авианосца был превосходно бронирован — в конце концов, почти что бывший линкор.
У «Тайхо» с авиагруппой всё было хорошо — на разных этапах планировали от 53 до 82 самолётов, а в бой он в итоге пошёл с 65-ю. И при этом был весьма недурно защищён — не так, конечно, как «несостоявшийся линкор» «Синано», но лучше, чем любой другой японский авианосец на момент спуска: у «Тайхо», например, была бронированная палуба.
«Тайхо» в 1944-м
Имелся у авианосца и жирный минус. Хотя цистерны авиатоплива и были защищены бронёй (в диапазоне от 50 до 85 мм), вокруг них было много свободных пространств во внутренних помещениях. Что означало раздолье для распространения топливных паров — это ещё сыграет свою зловещую роль.
Слабое место империи
Японский флот старался полагаться на качество. И это был отнюдь не показатель силы, а вовсе наоборот. Дело в том, что в Токио отлично понимали: промышленный потенциал Соединённых Штатов превосходит японский даже не в разы, а на порядки.
Это наглядно показала реальность — во время Второй мировой американцы выделяли на Тихоокеанский театр около трети своих сил и средств. И всё равно сформировали ко второй половине войны настолько убедительное превосходство, что для того, чтобы наносить противнику хоть какой-то урон, японцам пришлось перейти к тактике самоубийственных атак.
Американские авианосцы в 1944 году
Предчувствуя нечто подобное ещё до войны, японцы пытались компенсировать это подготовкой личного состава. Но такая ставка хорошо проявляла себя где угодно, только не в большой индустриальной войне — её выигрывали не лучшие асы, а «крепкие середняки».
И в итоге к 1944-му эти самые середняки изрядно проредили «асов». Что породило кризис подготовки. Формировать новые экипажи, дробя старые подразделения ветеранов и потихоньку вливая туда «свежую кровь», уже не получалось. «Дыра» в рядах подготовленных людей, образовавшаяся после ряда кровопролитных сражений, породила появление множества не очень опытных командиров среднего звена — не говоря уже о том, что творилось на уровнях пониже.
И авианосцу «Тайхо» предстояло показать всю гибельность этой ситуации.
Последний поход
Конечно же, в японском флоте все понимали, насколько опасно идти в бой с неопытным экипажем, и стремились проводить больше тренировок — но времена были тяжёлые, американцы жали жёстко, и новый авианосец срочно потребовался на Марианских островах уже спустя пару месяцев после вступления в строй.
Девятнадцатого июня 1944 года «Тайхо» запускал свои самолёты, участвуя в битве в Филиппинском море. На его борту находился штаб вице-адмирала Одзава, командующего крупнейшим авианосным соединением в истории японского флота — девять лёгких и тяжёлых авианосцев. В те дни японцев не то что побили — страшно расколошматили. Но «Тайхо» не было суждено умереть под градом американских бомб или залпами корабельных орудий.
В девять-десять утра «Тайхо» был атакован американской подлодкой «Альбакор». Командовавший ей лейтенант-коммандер Бланшард выпустил шесть торпед, после чего тут же бросился наутёк — к нему уже спешили японские эсминцы.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Один из японских лётчиков, находившийся в этот момент в воздухе, буквально «накрыл собой торпеду» — бросил самолёт прямо на идущую к кораблю «сигару». Но другая торпеда всё-таки попала.
Американец услышал лишь один взрыв. Бланшард не питал иллюзий насчёт своих успехов — он отлично понимал, что одной торпедой 260-метровые военные корабли на дно не отправляют. Он полагал, что упустил прекрасный шанс, и сообщил о повреждении (не фатальном) неприятельского авианосца.
Как же он ошибался.
Рванув как надо, торпеда произвела, казалось, вполне умеренные разрушения — скорость корабля упала всего на один узел. Несколько вспыхнувших пожаров японцы быстро потушили, после чего расслабились и решили, что в ближайшее время отправиться на корм к рыбам им точно не грозит.
«Тайхо» продолжил запуск и приём самолётов — одновременно всё сильнее заполняясь парами авиабензина из повреждённых цистерн. Бензин был не простой, а из нефти с доступного в те годы японцам острова Борнео. И имел неприятную особенность — его пары пахли еле-еле, что, в свою очередь, могло вызывать серьёзную недооценку ситуации.
Это, видимо, наложилось на неопытность команды. В попытках избавиться от паров японцы сделали самое худшее — открыли все доступные в данный момент люки и включили вентиляцию на полную мощность. Результат был строго противоположным — пары быстро разнесло по всему кораблю. После чего контролировать что-либо было невозможно — рано или поздно в обширных помещениях гигантского корабля нашлась бы искорка, которая бы всё это воспламенила.
В 15:52, более чем через шесть часов после американской атаки, на «Тайхо» прогремел грандиозной силы взрыв. У «птицы Феникс» выгнуло бронированную палубу, вырвало несколько кусков корпуса, выбило стенки ангара. Адмирал Одзава, прихватив портрет императора, эвакуировался на подоспевший крейсер. Он мог назвать себя везунчиком — из 2150 человек на борту выжить удалось менее чем четверти. Сам «Тайхо», охваченный пламенем, уже не имел даже малейших шансов на спасение, и затонул довольно быстро.
Это была самая обидная потеря крупного боевого корабля в японском флоте.
Бланшард пережил войну, ушёл в отставку уже в 50-е и умер в 1987 году. А вот у его подлодки судьба оказалась более драматичной. Осенью 1944 года «Альбакор» пропала без вести. Позднее, исходя из японских данных, сделали предположение, что подлодка подорвалась на мине, но точно этого никто не знает. «Альбакор» со всем своим последним экипажем принадлежит океану.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.