Министерство обороны России сообщило о завершении строительства собора в честь Воскресения Христова — главного храма вооружённых сил. Расположен он в парке «Патриот», неподалёку от Кубинки, и теперь во время ежегодной выставки «Армия» любой желающий сможет в нём побывать.
Когда смотришь на фотографии нового храма, сразу же приходят на память Храм Христа Спасителя и Морской собор в Кронштадте. Почему они похожи, случайно это сделано или нет? И откуда пошла традиция строительства православных военных храмов?
NB! Автор статьи не готов участвовать в дискуссии «нужны ли храмы в современной армии». Здесь обсуждаются скорее культурологический и архитектурный аспекты новой постройки.
Военным храмам быть
Военные храмы — это часть жизни российских военнослужащих вот уже много лет. Если воинское подразделение переезжало на новое длительное место дислокации, то почти сразу там появлялась деревянная часовня для проведения служб, а ещё через несколько лет вырастали срубы будущей церкви. Чаще всего такие храмы были деревянными — их быстро возводить, стоят не очень дорого.
В своё время по приказу Петра I в Санкт-Петербург в числе прочих был передислоцирован лейб-гвардии Преображенский полк. После переезда часть, за исключением её первого батальона, квартировалась в районе Кирочной улицы, в центре города. Сначала возле съезжей избы (штаба) полка стояла церковь-палатка для полковых служб в летнее время. Затем её сменила неотапливаемая деревянная часовня.
Так бы и мёрзли во время молитв господа гвардейцы, но им помог случай.
Солдаты и офицеры полка помогли восшествию на престол Елизаветы Петровны, и она этого не забыла.
В сороковые годы восемнадцатого века на месте небольшой часовни заложили и построили пятиглавый каменный собор по проекту Земцова, откорректированному Трезини. Но увы, в начале XIX века храм сгорел. Утварь успели вынести, а от здания остались только стены. Восстанавливали собор уже в стиле ампир, самом модном на то время. С 1829 года на этом месте стоит большой и красивый Спасо-Преображенский собор.
Спасо-Преображенский собор (фото: Андрей Петров)
И таких историй очень много. Почти сразу на месте новой дислокации военных ставили церкви-палатки, затем возводили часовни или небольшие деревянные церкви. Всё это буквально за несколько лет. Спустя ещё несколько десятилетий закладывали каменные сооружения — и вот уже в двадцатых-тридцатых годах девятнадцатого века для большинства гвардейских полков были построены прекрасные храмы. Традицией было создавать их по «последней моде», в самой актуальной на момент постройки стилистике.
Назад, в Византию!
В тридцатых годах девятнадцатого века начало формироваться новое понимание того, как должны выглядеть православные храмы. Идейным зачинателем тренда стал император Николай I, считавший, что православию плохо живётся в церквях неподходящего архитектурного стиля.
Ну какой русский дух в готическом соборе или тем более под барочными сводами? Ересь это! Раз храм православный, то и строить его следует в соответствующей стилистике.
По приказу Николая (он был неплохим инженером и в архитектуре разбирался) архитектор Константин Тон в 1830 году приступил к разработке примерных проектов церковных построек. Именно эти проекты и дали старт уже почти утраченному, а теперь воссозданному спустя несколько веков русско-византийскому и псевдорусскому стилям.
Сам Тон создал огромное количество зданий в этом стиле. Среди них и Храм Христа Спасителя, построенный в Москве в честь победы в войне 1812 года, и Семёновская церковь в Санкт-Петербурге — полковой храм Семёновского полка, к сожалению, не доживший до нашего времени, и Храм Преображения Господня на Аптекарском острове для лейб-гвардии Гренадёрского полка.
Полковой храм Семёновского полка в XIX веке, литография по рисунку И. Шарлеманя
Все три храма очень похожи. Именно таким было самое первое, со временем изменившееся, понимание русско-византийского стиля. С тридцатых годов девятнадцатого века и до начала двадцатого так строили едва ли не все храмы и церкви.
Евгений Башин-РазумовскийЭксперт по историческим вопросам
Российские поиски русско-византийского направления стали частью большого общемирового архитектурного стиля, получившего название «эклектика».
Эклектика — это художественное направление, при котором в одном сооружении используются, смешиваются сразу несколько форм искусства прошлого. Архитекторы обращались к своим корням, поэтому в разных странах эклектика очень и очень разная. Так что не удивляйтесь, когда услышите, что храм Христа Спасителя — это эклектика: русско-византийский стиль — это российская часть большого международного тренда девятнадцатого и начала двадцатого века.
Русско-византийский стиль менялся со временем, и к началу двадцатого века подошёл к периоду наивысшего расцвета. Использовался он в основном в строительстве церквей и иногда больниц.
Одной из вершин стиля можно назвать Морской собор святителя Николая Чудотворца (Никольский ставропигиальный Морской собор) в Кронштадте. Это крупнейший морской храм и самый последний, что был построен в Российской империи. На примере этого здания можно чётко увидеть основные особенности архитектурного стиля.
Морской собор святителя Николая Чудотворца в Кронштадте
Полусферические купола (на ранних храмах Тона были луковичные), отсутствие формального карниза между куполом и его опорой, поддерживающая купол аркада как бы перетекает в его крышу. Своды имеют широкие окна специально для того, чтобы пропускать больше света. Если в конструкции церкви используются световые барабаны (цилиндрические конструкции под куполами), то в них тоже большие окна.
НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВ, историк архитектуры, доцент НИУ МГСУ и МГАХИ им. Сурикова:
«Общероссийского же значения стройки храмов, возведённые между двух Николаев, отличают масштаб и чрезмерная — в духе эпохи — детализация, чрезвычайная до нарочитости насыщенность архитектурными элементам вроде ширинок-филёнок, бегунков, поребриков, дынек и всего такого прочего из русской архитектуры предпетровского времени, а также скорее «византийская» форма центрально симметричных объёмов с куполами большого масштаба.
Рекордсменом тут выступает вышеупомянутый Морской Никольский собор в Кронштадте, где благодаря железобетону (с XV века легко проследить, как куполостроители использовали передовые для своей эпохи конструкции — сначала во Флоренции, потом Риме, Лондоне, Париже и Петербурге) возвели очень большой для такого здания купол — 26,7 метра в диаметре. Это сравнимо с 31 метром Святой Софии Константинопольской, к которой восходит и пространственная идея собора.
К украшению интерьеров привлекали, конечно, крупных художников. Внутреннее убранство чаще было второстепенной задачей (в предреволюционной России можно вспомнить работу Виктора Васнецова во Владимирском соборе Киева и работу Нестерова с Щусевым) — в идейном смысле, но не по масштабу и грандиозности.
Современный наследник
Теперь же посмотрим на нынешний собор Воскресения Христова в парке «Патриот».
Получилось ли создать цельный, законченный и интересный образ? В каком стиле построен новый храм? Почему особое внимание уделено конструкциям из стекла ярко-зелёного цвета? И как впишутся в храм мозаичные панно с сюжетами из новой и новейшей истории, которые уже успели попасть в прессу? Чтобы ответить на эти вопросы, WARHEAD.SU обратился к экспертам.
Николай Васильев (источник фото)
WARHEAD.SU: В каком стиле построен храм в парке «Патриот»?
НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВ, историк архитектуры, доцент НИУ МГСУ и МГАХИ им. Сурикова :
ХПП (храм в парке «Патриот») восходит в своей компоновке именно к храмам конца XIX — начала XX века. От современной архитектуры тут только строительные технологии вроде стекла и цилиндрических сводов. В целом это неуникально: большинство крупных храмов, в том числе шаговой доступности, строится сейчас в монолитном железобетоне, имитирующем кирпичную эклектику, а то и древнерусскую архитектуру.
АЛЕКСЕЙ ЯКИМЕНКО, скульптор, живописец, монументалист
Стилистически новый храм — попытка повторить наш извод так называемого национального романтизма, это конец XIX века. Дальше моё оценочное суждение, я не претендую тут на объективность: даже в исходной версии национального романтизма полуторавековой без малого давности со вкусом было не очень хорошо. «Мещанские кружевные салфетки». Повтор не лучше, а хуже в этом смысле.
Механически повторять стиль всегда плохо. Особенно если и сам исходник не блестящий.
Алексей Якименко (источник фото)
WARHEAD.SU: Что вы думаете о ярких и сильно выделяющихся зелёных световых конструкциях?
Н.В.: Зеленоватое стекло (и облицовочная керамика) — реконструируя ход мыслей архитекторов — призвано быть защитного цвета и отсылать к камуфляжу военных, что тоже слишком буквальное прочтение: на флоте, скажем, нужен другой цвет, зимой третий, в пустыне четвёртый… Сама же форма кровель и «бронзовых» полукуполов-конх — невыразительная и не соответствует историческим прототипам.
К концу XIX века стеклянные крыши только-только освоили строители пассажей и вокзалов, и в них это чётко читаемые формы, чаще всего цилиндрического или сомкнутого сводов, продиктованные инженерией.
А. Я.: Светопрозрачные конструкции — вполне себе тренд. Замысел был, скорее всего, открыть визуально пространство вверх, чтобы свет лился, как в центральном столпе храма (или в готическом соборе в средокрестии под шпилем). Сама по себе затея вполне каноничная, насколько я понимаю, а вот реализация немного ой. Поэтому получился ТЦ.
WARHEAD.SU: Как вы оцениваете мозаику и внутреннее убранство храма по попавшим в Сеть фотографиям?
Н. В.: В нашем случае налицо та самая боязнь пустоты, графоманское многословие и буквально по-купечески понятое «богатство». Идеологическая составляющая — реверанс эпохе «православия, самодержавия и народности», времени побед только над Турцией и поражений от всех остальных. В такой ностальгии есть своя ирония, вряд ли доступная заказчикам этой стройки.
Мемориал — дело серьёзное. Но вместо развитой пространственной драматургии, которая есть в комплексах и Мамаева кургана, и музея ВОВ в Киеве, и Брестской крепости, и других, тут храм выступает скорее позолоченной шоколадной конфетой. Детям понравится шоколад — обёртка же «красива» ввиду дороговизны, а не каких-то эстетических достижений.
(Фотографии интерьера — к примеру, подземной части — показывают без какой-то чрезмерной аляповатости сделанные мозаики, но опять же отсылающие не к раннехристианским «первоисточникам», а к XIX веку. Стилистически самый сомнительный здесь момент — в пышности, напоминающей и «ряженых» казаков с фальшивыми орденами, а если не так обидно выражаться — яркие мундиры европейских армий, которые окончательно заставила одеться в хаки только Первая мировая.
У редакции есть, конечно, что сказать насчёт «поражений от всех остальных», но всё-таки тема разговора иная.
А. Я.: Современность в храмовой мозаике сама по себе — нормальное дело. Взять, например, Юстиниана и Феодору в Сан Витале в Равенне. Вопрос, как изображать. Тут я могу и про собственно технику говорить вполне профессионально, я имел дело с мозаикой как художник. В нашем случае сделано это без понимания особенностей техники, механически. Так же, как и перенос стилистики храмов конца XIX века в современные обстоятельства. Так что можно говорить о некоем стилевом единстве, но паршивеньком.
Понятно, что окончательно сам храм и то, насколько он получился, оценивать, наверное, даже не нынешнему поколению, а потомкам. Пока же можно только пожелать всем дождаться окончания режима самоизоляции, чтобы приехать в Подмосковье и своими глазами увидеть это грандиозное сооружение. По крайней мере, часть авторов WARHEAD.SU планирует сделать именно так.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.