Принято считать, что свою историю горчичный газ — он же иприт — начал 12 июля 1917 года, когда возле бельгийского города Ипра немцы в очередной раз применили химическое оружие. Тогда союзники потеряли около десяти тысяч человек отравленными, обожжёнными и погибшими.
В 1943 году трагедия повторилась: немецкая авиация потопила американский транспорт «Джон Харви», перевозивший бомбы с горчичным газом. Погибли более тысячи военнослужащих и мирных жителей.
Однако на самом деле иприт появился гораздо раньше, а уже после всех жертв, связанных с ним, ему удалось спасти гораздо — гораздо больше жизней. Именно с него началась история борьбы с раком.
Но обо всём по порядку.
История до Ипра
2,2′-дихлордиэтилсульфид впервые синтезировали во Франции, примерно за век до первого боевого применения. В 1822 году химик бельгийского происхождения Сезар Депре случайно получил его реакцией дихлорсульфида и этилена. Вообще Депре больше тяготел к физике и физической химии — в основном он изучал теплопроводность веществ, потом занялся электрохимическими источниками тока, изобрёл первую электрическую печь и даже пытался сделать алмаз из угля.
Видимо, поэтому Депре и не описал никаких раздражающих свойств вещества — это ему было неинтересно.
Получил — и получил.
В 1854 году другой французский химик, Альфред Риш, повторил эту процедуру, также не описав никаких неблагоприятных физиологических свойств. В 1860 году британский учёный Фредерик Гатри синтезировал и охарактеризовал соединение «горчичного агента», отметив его раздражающие свойства — особенно при попытке попробовать на вкус.
Фредерик Гатри
Судя по всему, всем им очень повезло, что иприт (хотя тогда он ещё так не назывался) вышел не очень чистым. В 1886 году знаменитый германский химик Виктор Мейер получил это вещество другим способом, в результате чего у его ассистента начались проблемы со здоровьем. При этом Мейер оказался настоящим естествоиспытателем и решил проверить — действительно ли иприт такое неприятное вещество, или у ассистента, как уже тогда было принято говорить, «психосоматика», и он получил только ожоги, а другого действия не было.
Мейер испытал вещество на кроликах, которым повезло ещё меньше — все они погибли. Да, кстати, мы забыли сказать вам имя ассистента, выбывшего из строя на целый семестр. Это был молодой русский — Николай Зелинский. Тот самый, который затем создал самый совершенный противогаз русской армии (правда) и якобы отказался от Нобелевской премии, узнав, что её вручат создателю химического оружия Габеру (дикий вымысел, Зелинского даже не номинировали).
В 1913 году англичанин Томас Кларк усовершенствовал метод Мейера, но умудрился выронить из рук одну из колб с ипритом. Та разбилась, Кларка госпитализировали на два месяца с химическими ожогами и другими повреждениями. Великий химик и Нобелевский лауреат Эмиль Фишер понял, что сулит подобное действие иприта, и направил отчёт об инциденте в Германское химическое общество. Так открылась дорога к созданию химического оружия.
Что было позже, мы уже написали. Суммарно на фронтах Первой мировой применили около 12 тысяч тонн иприта, от которого пострадали от 70 до 400 тысяч человек. Потом началась Вторая мировая — и учёные задумались, как ещё можно применить иприт.
Спаситель жизней
Уже в 1919 году было установлено, что иприт является супрессором гемопоэза (то есть он подавляет кроветворение). Но дальнейшие исследования отложились на 1940-е годы.
С началом Второй мировой войны военное министерство сочло вероятным, что Германия вновь применит ядовитые вещества, и запустило секретную программу поиска противоядия и разработки ответных мер. Кстати, военное министерство запретило использовать любые термины, которые наводили бы на мысль об иприте, — в интересах сохранения секретности.
Центром изысканий стал Йельский университет, а поиском антидота занялась группа фармаколога Альфреда Гилмана и терапевта Луиса Гудмана. Впрочем, экспериментировали они уже не с самим ипритом, а с его новой модификацией, разработанной в 1920-е годы, которая пока что ни разу не применялась в бою, — азотистым ипритом. Точнее — ипритами. В этих веществах центральный атом серы был заменён азотом, а третья связь азота уходила либо на такой же 2-хлорэтил, либо на простой этил, либо на метил.
И вот тут начались сюрпризы. Оказалось, что помимо того, что азотистый иприт убивал, он ещё более активно убирал быстро делящиеся клетки. Когда его вводили кроликам с раковыми опухолями, опухоли иногда исчезали. Правда, порой погибали и сами кролики, но стало ясно, что если правильно подобрать дозировку, то опухоль можно убить, оставив в живых пациента.
В 1942 году начались эксперименты на людях. К слову, медицинские исследования азотистого иприта проводились в соответствии с директивой военного министерства по безопасности, и, когда в 1942 году его использовали для лечения рака, нигде в медицинской карте пациента не появлялось слов «азотистый иприт». Чаще это вещество называли либо «лимфоцидом», либо «веществом X».
Двадцать седьмого августа 1942 года, в свой день рождения (36 лет), Луис Гудман сделал первую инъекцию «вещества Х» пациенту с терминальной стадией лимфомы, который вошёл в историю медицины под инициалами JD (Джей Ди) и лечился у торакального хирурга Густава Линдскога.
Луис Гудман
Ответ опухоли был поразительным — она исчезла!
К сожалению, довольно быстро лимфома вернулась опять, а потом и вовсе перестала отвечать на инъекции азотистого иприта. Про лекарственную резистентность тогда никто ничего не знал… Джей Ди погиб в декабре.
Впрочем, это неудача показала и то, что рак всё же можно победить, — только сделать это будет непросто. В 1946 году в известнейшем медицинском журнале JAMA (Journal of American Medical Association) появилась статья Nitrogen Mustard Therapy — как видите, больше никакой секретности, — в которой обобщался первый опыт лечения лимфосаркомы, лимфомы Ходжкина, лейкемии и некоторых других заболеваний у 67 пациентов, из которых 26 к моменту выхода статьи были ещё живы. Больше трети — но сейчас этот показатель гораздо лучше. Например, лимфома Ходжкина излечивается в 85 процентах случаев — химиотерапией.
Так азотистый иприт, созданный как боевое отравляющее вещество, в итоге спас миллионы жизней по всему миру.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.