Дерьмоимённый Кобылятник и иная пропаганда
Сразу зайдём с козырей и вспомним императора, которого награждали едва ли не самыми грубыми прозвищами. Ситуация вдвойне забавная, если знать, что Константин V (718-775) в реальности являлся весьма толковым императором и полководцем, которого очень любили в армии. Но вот беда: он оказался ярым иконоборцем, что ему припоминали и века спустя победившие хронисты-иконопочитатели. Так появилась байка, повествующая, как младенец-Константин от души нагадил в купель во время крещения, от чего и пошло прозвище Копроним («Дерьмоимённый»). Каваллином («Кобылятником») же Константин стал просто за увлечение лошадьми.
В качестве бонуса бедолага получил и другие менее известные прозвища: Предшественник Антихриста, Гонитель отечественных преданий, Зверонравный и прочая, прочая.
Константин V на миниатюре (слева) во время гонений на иконопочитателей
Другим малость облитым коричневой субстанцией в памяти поздних авторов императором стал Михаил III Пьяница. Сейчас уже сложно судить, насколько сильно подвергся искажению его реальный образ, однако некоторые исследователи считают, что в худшем случае это был противоречивый персонаж, а в лучшем так и вовсе весьма способный государь. Но хронистам нужно было как-то облагородить приход к власти Василия I Македонянина, который сначала был всячески обласкан императором, а затем решил предать своего благодетеля и прикончил его в 867 году. Так что Михаил III стараниями не в меру ретивых писателей посмертно попал словно в кривое зеркало.
В этом кривом зеркале его уже несколько веков поджидал Анастасий I Дикор («Разноглазый»). Своё основное прозвище он получил за разные цвета глаз (один — синий, другой — чёрный). Однако некоторые авторы именовали его и Нечестивым — за приверженность к ереси монофизитов. Но вообще это был весьма энергичный персонаж, приложивший немало усилий для укрепления обороноспособности и богатства империи.
Примером обратной пропаганды служит история Василия II. Этот император, который почти всю сознательную жизнь провёл в походах, известен под прозвищем Вулгароктон («Болгаробойца») за свои многочисленные и кровавые победы над болгарами. Однако это прозвание появилось спустя чуть ли не век после его смерти (1025), когда тема противостояния ромеев и болгар стала вновь актуальной, а деяния Василия вошли в комплекс имперской пропаганды. Болгары, кстати, тоже взяли идею на вооружение, поэтому царь Калоян, нанёсший немало поражений византийцам, называл себя Ромеебойцей.
Василий Болгаробойца
Как делили прозвища
Иногда в византийской истории какое-то прозвище приклеивалось к одному человеку, хотя в теории подразумевалась целая группа людей — а иногда право на ту или иную кличку «оспаривали» несколько человек.
Первым примером может послужить судьба Константина VII Багрянородного (Порфирогенита). В империи багрянородными считались все дети императора, родившиеся после его вступления на престол. Однако случай Константина оказался особенным, поскольку он родился в четвёртом и крайне неодобряемом церковью браке своего отца, Льва VI Мудрого. Чтобы подкрепить права на трон, его матушка Зоя и присовокупила сыну прозвище, оставшееся с ним навеки.
Матушка, кстати, сама обладала забавным для нашего уха «никнеймом» Карбонопсина. Тем не менее, никаких карбоновых псов тут и не валялось, а прозвище Зои означает «Углеокая».
Кстати говоря, в истории Византии присутствовал ещё один Константин Багрянородный, живший в XIII веке. Ему не суждено было стать императором, зато в его честь иногда называют Малый Влахернский дворец, входивший, в свою очередь, в императорский дворцовый комплекс.
Тот самый «багрянородный» дворец, который автор этих строк запечатлел год назад во время поездки в Константинополь
Пример же «оспаривания» прозвища являет собой Константин IV, отразивший первую арабскую осаду Константинополя (674-678). Этого императора некоторые более поздние византийские хронисты именовали Погонатом («Бородатым»). Мол, совсем молодой и безбородый парень отбыл на Сицилию, где убили его отца Константа II, отомстил убийцам и узурпаторам, а в Константинополь вернулся уже бородатым мужчиной.
Однако прозвище это на самом деле, видимо, больше подходило как раз-таки отцу. С одной стороны, едва ли не все императоры VII века носили бороды, включая Константина. Но с другой, именно у его папаши растительность на лице считалась чрезмерно роскошной — даже по меркам тогдашней моды.
Служебные прозвища
Некоторые прозвища человек получал по своему старому месту службы. Так, например, взошедший в 802 году на престол Никифор I имел прозвище Геник за прошлые труды в качестве логофета геникона (финансового и налогового ведомства).
Другой пример былых заслуг — Николай Мистик, ставший патриархом константинопольским в 901 году. Новый глава церкви не являлся поклонником мистицизма, как может показаться из прозвища. Реальность в данном случае куда более прозаична: Николай был, по всей видимости, личным секретарём (мистиком) императора.
Патриарх Николай Мистик
Кстати, именно этот патриарх прославился спором со Львом VI о легитимности его четвёртого брака — и своим нежеланием узаконить этот союз невольно «породил» одного из уже упомянутых героев статьи: Константина VII Багрянородного.
Прозвища по инвалидности
Юстиниан II был щедро одарён двумя качествами: энергичным характером, заставлявшим его «состязаться» с великим тёзкой, а также свойством находить себе множество недоброжелателей. В 695 году Провидению было угодно, чтобы эти самые недоброжелатели скинули императора с трона и укоротили на нос. Предполагалось, что Ринотмит («Безносый»), отправленный коротать дни в Херсонес Таврический, никогда более не вернётся в столицу. А Юстиниан взял да и вернулся десять лет спустя, попутно отомстив большей части своих мучителей.
Второе правление продлилось до 711 года, когда заговорщики снова лишили императора власти, на сей раз для верности укоротив его на голову.
Юстиниан II (источник фото)
Физические увечья вообще не всегда являются препятствием для полноценной и активной жизни. Вот, например, некий Василий, живший в X веке, поднял мятеж, выдав себя за одного скончавшегося ранее полководца. Мятеж этот был состряпан весьма посредственно и быстро подавлен. В качестве наказания Василию отсекли правую руку.
Но тот и не думал расстраиваться!
Он просто прикрепил к культе медный меч и получил в народе прозвище Халкохир («Меднорукий»), параллельно с этим подняв новое восстание.
Впрочем, новая рука-меч не прибавила Василию мозгов, а посему новый мятеж был подавлен столь же эффективно, сколь и старый. На сей раз бедолагу сожгли на костре в Константинополе, поскольку с первого раза человек намёка явно не понял.
Низкорослая Туфелька
Иоанн I Цимисхий обладал весьма малым ростом, за что, по всей видимости, его и прозвали Туфелькой — так нарекали в те времена низкорослых людей. Впрочем, эта черта не помешала Иоанну стать одним из самых прославленных императоров, успешно продолжить византийский вариант Реконкисты и стать едва ли не главным противником в жизни князя Святослава Игоревича.
Современная попытка реконструировать облик Иоанна Цимисхия
На случай важных переговоров
Завершим этот дайджест одним придворным и писателем X века по имени Лев. Основное его прозвище — Хиросфакт («Убийца свиней»). Однако было и другое, которым его наградил недруг-поэт Константин Родосский, чьей основной забавой было составление сложных стихотворных оскорблений. Не избежал этой доли и Лев, которого ласково обозвали следующим образом: «Касальвоопорномахлопроктепембат».
Пока вы пытаетесь прочитать это, я кратко расшифрую: «Тот, кто седлает анусы шлюх, проституток и похотливых женщин».
Вместо послесловия
Как видим, ромейские литераторы и прочий язвительный люд никогда не отказывали себе в удовольствии наградить той или иной кличкой очередного (не)угодного им императора или придворного — за реальные или мнимые деяния. Иногда это были ёмкие прозвища, а иногда — откровенные издевательства над русским греческим языком, как в творчестве Константина Родосского.
Всё зависело лишь от литературной фантазии автора — а с этим у византийских писателей почти никогда не было проблем.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.