«Если вы, деточки, не приедете ко мне на Масленицу, я сильно обижусь», — вещала свекровь Галина Эдуардовна незадолго до праздника. Мы с мужем кивали, обнимали ее и говорили, что обязательно будем. Причем не с пустыми руками, а с угощениями. Как же можно не порадовать вкуснятиной близкого человека в столь радостный и светлый день?
А она сделала в ответ ехидное лицо и заявила, что сама нас всех накормит от пуза.
— Слушай мой анонс – на эту Масленицу у меня будет самый богатый и вкусный стол в истории нашей семьи. И мясо, и рыба, и сладости. Но главное – блины, — Галина Эдуардовна снова расплылась в улыбке. — Я новых рецептов начиталась. Минимум пять видов сделаю. Может, больше, если успею.
— Во как! Ждем с нетерпением, — я понимающе кивнула. — Ничего не готовлю и вам не привожу? Верно?!
— Что-нибудь к чаю-то, конечно, можно прихватить…
Короче, обычные разговоры уставшей невестки со свекровью, начавшей погружаться в бездну деменции. Ну нет, не могу сказать, что Галина Эдуардовна тогда была уже какая-то сдвинутая. Отнюдь, мыслила достаточно трезво. Но странности появились. Сейчас убедитесь в этом.
На Масленицу, то есть в ближайшее воскресенье, мы с мужем, дочкой Катей и сыном Васей приехали к Эдуардовне на блины. И не только мы. В гостях у старушенции собралась почти вся семья. Какие-то двоюродные братья с сестрами, тетка, кажется, лет ста. Короче, цвет фамилии, иначе и не скажешь.
Стол оказался действительно шикарным. Таким, что у меня слюни потекли. Мясо, рыба, сладости. Все, как обещала свекруха. И главное – блины. Шесть видов. С разными вкусами и ароматами. Я попробовала один, потом второй. Поняла, что готова съесть их килограмм, если не больше. Был, правда, какой-то химозный душок, но внимания не обратила.
— Это вы, Галина Эдуардовна, сами столько напекли, стесняюсь спросить? — поинтересовалась я. — Не помогал никто?
— А кто поможет? Вы работаете. Я одна сижу. Взяла несколько ведер, замесила, подготовила, пожарила. Устала – аж руки трясутся!
— Значит, силы еще есть. Долго будете жить.
Полвечера свекруха рассказывала подробности своей блинной готовки. А потом мы полночи бегали, простите, в туалет. Все. Мы с мужем и детьми. Двоюродные братья и сестры. Даже та старенькая тетка, которой уже под сотню, пострадала. Хотя в ее-то возрасте куда уж, спрашивается, может быть хуже?..
То, что «цвет фамилии» траванулся на масленичных посиделках у свекрови, сомнений не вызывало ни у кого. По этой причине мы с мужем, как только наступил мрачный весенний рассвет, отправились к ней в гости. Нужно было проведать Эдуардовну и при необходимости оказать помощь. Она хоть и говорила, что все нормально, но человек таки пожилой. Внимания требует.
До кучи хотелось понять, чего мы такого нажрались. Может, продукты какие просроченные? Почему-то сразу подумала на блины, вспомнив странный химозный привкус. Возможно и в них дело, но там еще много чего было. Та же рыба – почему бы ей не оказаться «с душком»?
Итак, в помойке на свекровкиной кухне я нашла несколько пустых пакетов из-под… блинной основы. Знаете, такие разноцветные порошочки. В воде разводишь, выливаешь на сковороду, жаришь. Вот тебе и «лакомство» со всеми вкусами от малины и персика до ананаса с собачатиной.
— Говорите, сами пекли? — спросила я, внимательно изучив список химикатов из состава «основы». — Глаз не смыкали и руки стесали, пока замешивали?
— Порадовать хотелось, — пробормотала свекровь пересохшими губами. — Кто ж знал, что так выйдет. Вы меня простите, пожалуйста…
— Простили уже. Но вы, Галина Эдуардовна, больше так не делайте. Хотите угостить – звоните мне. Вместе приготовим, вместе поедим. Мы ж одна семья.
Я на самом деле не обижалась на свекруху. Ну наврала, ну хотела показаться лучше, чем есть на самом деле. Плохо лишь то, что у всей семьи от ее «творений» отравление случилось. Но хорошо ведь то, что хорошо кончается. Правда ведь?!