— Pas mal! Très similaire à la mienne, — восхищенно и с нескрываемым удивлением произнес де Бово, глядя на аккуратное двухэтажное поместье с симметричными конусами башенок по углам. — Vous avez gagné.
— Конечно неплохо (pas mal) и конечно я выиграл (j’ai gagné) – подумал про себя Храповицкий, — а вот, что касается «très similaire à la mienne» (очень похоже на мой), еще посмотрим.
— Что вы, — вежливо улыбнувшись, уже вслух ответил Владимир Семенович, — это конный двор, здесь живут мои лошади. Пойдемте, замок, где живу я, находится дальше, allons.
Приведенный выше фрагмент, в той или иной интерпретации, знаком каждому, кто бывал в усадьбе Храповицкого, что находится в п. Муромцево Владимирской области. Тем же, кто слышит о поместье и этой дворянской фамилии впервые, поясню: по легенде путешествующий по Франции полковник лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка, крупный лесопромышленник В.С. Храповицкий очень восхищался красотой архитектуры местных замков. Заметив его восторг французское благородное общество с неприкрытой гордостью заявило, что мол в России ничего подобного нет и построить такового невозможно, о чем они-с готовы даже поспорить. Но французские вельможи ошиблись — не надо задевать Родину и заключать таких пари с дворянином и русским офицером, к тому же неограниченным в средствах. Храповицкий побился об заклад, пообещал, что все будет и отбыл домой. Через несколько лет прибывший к нему в гости француз смущенно признался в проигрыше. И сконфузился еще больше узнав, что принятое за похожий на его собственный замок здание оказалось всего-то конюшнями.
А спустя много лет, утром одного выходного дня, к этим конюшням подкатил и наш форд. Конечно минувшие годы и те события, что они в себя вместили, сделали свое дело и от былого размаха и величия усадебного комплекса остались по большей степени развалины. Но и в нынешнем состоянии поместье Храповицкого способно удивить и восхитить путешествующую публику, поток которой к разрушенному замку не иссякает кажется никогда.
И даже сейчас, глядя на остатки конного двора, вполне можно понять незадачливого француза проигравшего пари, не зная истинного назначения этого здания его легко принять за жилую усадьбу.
Одинаковые флигеля, что расположились справа и слева от конюшен на старом фото выше, выглядят чуть лучше,
в одном из них расположился визит центр. Здесь можно заказать экскурсии и приобрести сувениры. От этого флигеля и начнем прогулку
Но, прежде чем отправиться дальше, стоит сказать несколько слов о самой усадьбе и, конечно, ее владельце.
Владимир Семенович Храповицкий родился в 1858 году и происходил из известного дворянского рода. Его отец был отставной кавалергардский полковник, служивший в Кавалергардском полку, дед в разное время занимал должности Нижегородского и Санкт-Петербургского гражданского губернатора. По стопам отца пошел и Владимир: закончив Императорский Александровский лицей, в 1880 году поступил в Лейб-гвардии Гусарский Его Величества полк, где и прослужил до 1894 (по другим сведениям до 1892) выйдя в отставку в чине полковника гвардии и с правом ношения мундира.
После смерти отца и раздела имущества с матерью и сестрами унаследовал имение в Муромцево Владимирской области и ряд окрестных деревень. С вступлением в наследство Владимира Семеновича и начинается расцвет поселка.
Прибыв в имение и найдя его в несколько запущенном состоянии Храповицкий тем не менее вполне оценил главное богатство окрестностей – лес. Обширные и густые местные леса наталкивают Владимира на мысль использовать этот ресурс. Так появляются его первые деревообрабатывающие предприятия с использованием передовых для того времени технологий. Храповицкий начинает поставку древесины для строительства, гонит лес на нужды активно развивающейся железной дороги, продает и сырорастущий лес и просто дрова в Москву. Здесь неожиданно проявляется его талант предпринимателя, имение постепенно начинает приносить доход, увеличивается чистая прибыль и буквально через пару лет Владимир Семенович учреждает общество «Лесные склады Храповицкого». Дело набирает обороты, появляются паровая лесопилка, смолокурня и скипидарные заводы.
Но не нужно думать, что Храповицкий бездумно уничтожает лес с одной лишь мыслью обогащения и «после меня хоть трава не расти». Нет, в его «бизнесе» царит принцип восстановления лесных угодий – срубил-посади — и для планомерного развития зеленых ресурсов в имение приглашаются знаменитый лесничий Карл Францевич Тюрмер и лесовод-практик, граф Алексей Сергеевич Уваров
Специальная охрана из стражников и две конторы лесничества строго смотрят за соблюдением сохранности леса. Дело поставлено и приносит доход, налажен и процесс восстановления, построены две (!) железнодорожные станции и уложено 40 километров путей с широкой колеей до станции Волосатая Муромской ж/д, можно подумать и об обустройстве собственной усадьбы.
Старый барский дом, доставшийся от отца, и ряд других построек, хоть еще и крепких, идут под снос
Свою новую усадьбу Владимир Семенович видит целым комплексом с многочисленными постройками в стиле французской и английской готики, романтикой ренессанса и поражающего воображение замка со шпилями и башнями, такого, что станет украшением всей губернии. Для воплощения амбициозной мечты в камень в имение прибыл модный архитектор того времени Петр Самойлович Бойцов (к слову мой земляк, Петр родился в Нижнем Новгороде). Оглядев предназначенные под строительство чуть более 20 десятин земли, сверившись с утвержденным проектом, Бойцов поинтересовался бюджетом и получив ответ, в средствах себя не ограничивать, принялся за работу.
Перед главным домом появляются шикарные по своему виду конюшни, в которых сыто пофыркивая обитают лучшие скакуны от именитых коннозаводчиков. Справа строится скотный двор, численность крупного поголовья которого переваливала за сотню. По лужайке, гомоня на все лады, бегает птица, к разведению которой питала страсть хозяйка усадьбы Е.И. Храповицкая
С другой стороны, заключая площадь перед хозяйственными постройками в правильный квадрат, возводится каретник, свободно вмещающий как собственный «транспорт», так и экипажи часто бывающих в поместье знатных гостей
Объединенные одним стилем выросли и многочисленные вспомогательные службы: две водонапорные башни, с водопроводом и канализацией, своя телеграфная станция, дом управляющего, охотничий дом, контора, а от автономного локомобиля шло освещение парка и главного дома. К сожалению большая часть этих построек до наших дней дошла уже в виде руин, либо не сохранилась вовсе, но и оставшегося от всего комплекса усадьбы вполне хватает чтобы оценить размах дворянского гнезда.
Ближайшим поездом в усадьбу прибывает Э.Л. Регель, ученый садовод и ботаник, компанию ему составляют другие известные садовых дел мастера и их трудами на территории огромного парка возникает целый ансамбль с дендрарием, упорядоченным в виде восьмилучевой звезды, заключенной в квадрат. На тенистых, плавно изгибающихся аллеях, под сенью сотен редких пород деревьев, появляются венская садовая мебель и скамейки от именитых производителей, так и приглашая посидеть в тишине сада после неспешной прогулки. Вдоль дорожек расположились светильники и скульптуры, заговорили искусственные ручьи и парк преобразился
От былой роскоши парковой зоны к нашему времени не осталось ничего, разве что деревья, помнящие расцвет усадьбы, все также бросают свою тень на дорожки, да прослеживается упорядоченность в их высадке
Прежде чем отправиться в главному барскому дому, немного пройдемся по парку. Натоптанная дорожка выведет к укрытой в нем церкви Александры Римской
В 1889 году Владимир Храповицкий обратился к Владимирскому епископу с просьбой разрешить строительство в своем имении храма. Казалось бы, совсем рядом, в Судогде находился Екатерининский собор (подробнее о Судогде рассказал здесь — Судогда — интересный город в тени знаменитых соседей), в четырех верстах от Муромцева стояла Сретенская церковь, при которой, к слову, были захоронены родственники Храповицкого, зачем же понадобилось еще одно культовое сооружение? Сам Владимир Семенович объяснял это ростом народонаселения Муромцева. Стремительно развивалось лесопереработка, ширилось хозяйство усадьбы, да и в самом доме требовалось множество рабочих рук, зачем прихожанам отправляться на службы в другие храмы если можно построить свой. Тем более, что все строительство, внутренне убранство и дальнейшее обеспечение церкви Храповицкий брал на себя. Разрешение было получено и в июле 1899 года храм был освящен.
За возведение взялся все тот же П.С. Бойцов, но несмотря на то, что выполненная в едином стиле большая часть усадебного комплекса склонялась к западноевропейским архитектурным формам, церковь Александры Римской была выполнена в традициях именно русского зодчества
Богатое на внешний декор убранство храма придавало ей вид сказочного терема, не отставала и внутренняя отделка, центральная люстра (паникадило) была выполнена из хрусталя и золота, вся напрестольная утварь — заказана у Фаберже, иконостас — расписан иконами школы Васнецова. Словом, на церковь Храповицкий денег тоже не пожалел, делая даже из небольшого прихода настоящее произведение искусства, удивляющее формами и по сей день.
Храм перестал действовать после революции, все его ценности были изъяты, а в здании расположился сначала клуб, а затем склад ГСМ. За время действия «заправки» были растащены последние предметы мебели, а стены и пол пропитались бензином и машинным маслом. Восстановление началось только в 1996 году и к настоящему времени в церкви вновь проходят службы
На мой взгляд, здание церкви сохранилось лучше всего. От нее, вернувшись в тень парка, пройдем наконец и до главного усадебного дома. Его стены уже виднеются сквозь зелень листвы, но картинка обратной стороны замка с этого ракурса оставляет желать лучшего. Видя размер и размах некогда величественного здания с сожалением отмечаешь и его нынешнее состояние
То ли дело во времена Владимира Семеновича. Гостей усадьбы встречали искусно выполненные въездные ворота, поражая формами выглядывали башни настоящего дворца, а в день приезда хозяина на шпилях поднимались фамильные флаги Храповицких
Главный дом задумывался в стиле замков европейского средневековья в самом романтическом их прочтении, задумывался как доминанта, как главная жемчужина в ожерелье всего комплекса, и вверенный архитектурному искусству Бойцова таковым и получился. Тропа плавно огибает огороженную строительным забором усадьбу, расступается в стороны старый парк и взгляду предстает настоящий замок, словно сошедший с картин о рыцарях
Да, сразу бросаются в глаза и пустые провалы окон, и выбитый кирпич кладки и общее запустение некогда величественного дворца, но даже в нынешнем виде поместье Храповицкого способно удивить, ведь в редкой глубинке отыщется такая увядающая красота.
Глядя на панораму усадьбы глаз невольно спотыкается о несимметричность строения и есть отчего, аккуратный и изящный конус левой башни не находит своего отражения в нависающей громаде правой части.
Дело в том, что монументальное правое крыло появилось немного позже. Получив по первоначальному проекту слишком маленькую площадь для барского дома Бойцов не смог реализовать всех желаний заказчика, а переделывать уже готовое строение отказался. Конфликт между Храповицким и архитектором назревал давно, но на главном доме их дороги окончательно разошлись. Высокая правая башня с зубцами вышла из-под рук уже другого мастера, имя которого до сих пор не установлено.
Вероятно, что Храповицкий видел свой дом в духе Шотландского замка Балморал и с появлением финальной башни таковое сходство вполне усматривается
В окончательной форме Муромцевский дворец выглядел так
И, к сожалению, так выглядит в наше время
В принципе вся основная архитектура и форма замка хорошо видны с площадки перед ним, но можно зайти и за забор, правда уже за плату (около 200 руб., если память не изменяет). Смотреть на небольшом пятачке особо нечего, попасть внутрь естественно нельзя, т.к. почти все перекрытия давно рухнули, дом в аварийном состоянии, и вообще небезопасно. Мы на территорию, уплатив положенное, все же прошли. Во дворе картина общей разрухи только усиливается, но, вместе с тем, есть возможность поближе рассмотреть все творческие решения архитектора и попробовать представить, что являл собой центр владений Храповицкого
В лучшее время во дворце было около 80 комнат и каждая из них сделана по-особому. С явной оглядкой на Петергоф красовались зеркальная, янтарная, малахитовая, голубая, розовая и т.п. комнаты. Все с роскошной отделкой, расписными потолками, стенами из полированного дерева и полами из набранного паркета. В замке было отопление, горячие ванные комнаты, электричество, все предметы интерьера заказывались исключительно у поставщиков Двора. Мрамор лестниц, скульптуры, развешенное по стенам оружие и латы рыцарей, подчеркивающих «средневековость» замка, картины, зеркала, фарфор, блеск золотых светильников и столовое серебро от Фаберже – хозяин мог позволить ни в чем себе не отказывать при обустройстве родового гнезда.
Трудновато сейчас представить себе былое великолепие на фоне царящей разрухи.
Дом, среди почетных гостей которого, поговаривают, инкогнито бывал и сам последний император, грустно смотрит на улицу пустыми окнами, в башнях и коридорах гуляет ветер, а вместо фамильных флагов на главной башне поднят вымпел наступающей природы
Обратите внимание, на выщербленных стенах еще угадываются изображения лилии – символа рода Храповицких
Еще одним небольшим плюсом, что можно найти на территории, является смотровая площадка, вот, ее коробка чуть приподнята над забором
С нее открывается вид на широкую перспективу главной аллеи некогда соединяющей целым каскадом водопадов усадебный дом с барским прудом.
В начале 1910 года композиция парка получила свой завершающий аккорд в виде водного террасного каскада, ставшего самым ярким решением садово-паркового искусства. Из верхнего бассейна вода по широким ступеням террас стекала в круглый водоем, из него устремлялась ручьем к нижнему бассейну и оттуда, по узкой протоке, уходила в пруд. Вдоль каскада расположились лестничные спуски, окруженные розариями и коврами газонов.
Ступени террас хорошо угадываются и сейчас, но от былого великолепия уже ничего не осталось
Завершением всей парадной перспективы была парковая лоджия со стрельчатыми окнами, так называемый музыкальный павильон
Так он выглядит в наше время:
Нижний пейзажный парк был выполнен в свободной композиции с системой искусственных прудов. Пруды освещались разноцветными электрическими лампами и в сумраке вечера наверняка смотрелись фантастически, лишний раз подчеркивая роскошь и великолепие усадьбы.
Легко представить, как хозяин в строгом фраке, в окружении почетных гостей спускается по дорожкам от главного дома, по бокам перемигиваются фонарики, и весело шумит каскадами водопад, в бокалах искрит шампанское и слышится непринужденный светский разговор. Гости спускаются к прудам и из специального павильона
появляются широкие лодки. Благородная публика перемещается на другой берег под своды музыкальной лоджии.
Негромко играет музыка и слышится стрекот цикад, с пруда веет прохладой и разноцветными огнями светится на другом берегу сказочный замок
Такой получилась усадьба лесопромышленника, полковника Гусарского полка и последнего предводителя дворянства Владимирской губернии Владимира Семеновича Храповицкого
Еще в поселке можно увидеть оставшиеся здания магазина и конторы
Но многое утрачено навсегда. Не осталось, к примеру, собственного театра…
…и многих других построек усадьбы. Но заметный след остался от самого Храповицкого. После событий 1917 года отношение к людям его сословия резко переменилось, нередко можно найти выпады в отношении «барина» и «угнетателя» рабочего класса и сейчас. Но, меж тем, за годы деятельности в Муромцево значительно выросло народонаселение, для обучения крестьянских детей Храповицкий построил и содержал на свои деньги три начальные и две музыкальные школы, столярную мастерскую, фельдшерский пункт, неоднократно помогал материально нуждающимся. Такой ли уж он был сатрап?
После революции Храповицкий эмигрировал во Францию. Отъезд был спешным и «вывести из оборота» миллионы времени не было, за границу бывший дворянин отбыл без средств к существованию. Желая сохранить от разграбления безусловно красивый комплекс усадьбы он произвел полную опись имущества и добровольно передал все государству. Но печальной участи миновать не удалось, многие ценности были утрачены. С 1921 в здании дворца располагался лесной техникум, а после переезда училища в 1977 году бывший замок остался бесхозным постепенно ветшая и приходя в полный упадок.
В настоящее время усадьба является объектом культурного наследия, ведутся долгие и пока бесплодные разговоры о восстановлении и реставрации объекта. Может быть что-то из этой затеи и выйдет, но вряд ли, уж слишком дорого обойдется таковой ремонт.
А создатель всего этого былого великолепия, крупный промышленник, умер в нищете, в июле 1922 года, находясь в эмиграции. Покидая охваченную красным заревом родину Храповицкий оставлял здесь все: деньги, имущество, дело, прошлую жизнь, но самое главное, за спиной оставались мечты. В пустой комнате хозяйского кабинета, на широком столе, остался его очерк со строчками: «Вот таковым было мое поместье в сельце Муромцево, которое я и мои сподвижники, крестьяне и жители Муромцева и окрестных деревень – всячески благоустраивали и облагораживали в надежде, что оно украсит собой уезд, а стало быть, и всю Россию, и тем самым послужит ее славе и процветанию во благо будущего Отечества…»
И оно действительно украсило, став яркой достопримечательностью Владимирской области. Да, стоит в руинах замок бывшего полковника и предводителя дворянства, развалены конюшни, службы и нет уже хозяйства, от каскада водопадов остались ямы, затянут ряской барский пруд и лишь ветер иногда играет мелодии старинных романсов в старом музыкальном павильоне. Но даже в таком виде поместье Храповицкого притягивает к себе толпы туристов, желающих своими глазами увидеть отголосок ренессанса и поздней готики в Владимирской глубинке.
Посмотрите на него и вы. Всем ровных дорог и самых ярких впечатлений.