Зачем Сталин отправил разведчиков в Хиросиму после бомбардировок США
В конце Второй мировой войны японские города Хиросима и Нагасаки стали первыми жертвами ядерной бомбардировки в истории. Кремль был глубоко заинтересован в последствиях использования нового оружия. Вскоре после атаки два советских разведчика ГРУ посетили разрушенные города, став первыми иностранцами, оказавшимися на месте атомной катастрофы.
Хиросима: реакция Сталина
Иосиф Сталин давно был в курсе того, что американцы создали атомную бомбу. Во время Потсдамской конференции, после успешного ядерного испытания в Аламогордо, президент США Гарри Трумэн сообщил советскому лидеру о наличии «нового оружия необычайной разрушительной силы». По воспоминаниям Трумэна, Сталин, якобы, обрадовался и сразу предложил использовать это оружие против японцев. Другие свидетели запомнили лишь, что Сталин в ответ просто кивнул.
Сложно было бы предположить, что советский лидер имел какие-либо основания возражать против бомбардировок японских городов 6 и 9 августа 1945 года. Соединённые Штаты всё ещё были союзниками, в то время как императорская Япония оставалась врагом СССР (в день удара по Нагасаки началась советско-японская война). Первые комментарии Сталина после бомбардировок были сдержанными и прагматичными. В разговоре с послом США в СССР Авереллом Гарриманом «отец народов» заметил, что разрушение Хиросимы должно побудить японцев к смене власти и капитуляции. Кроме того, он заявил о своей осведомлённости по поводу атомных проектов Германии и Великобритании.
Ядерные разведчики
На самом деле сброс атомных бомб на Японию вызвал тревогу среди советского руководства, свидетелем чего стала Светлана Аллилуева, посетившая дачу Сталина 7 августа 1945 года.
Советские власти осознавали, что бомбардировка Хиросимы была не только ударом по японцам, но также «актом устрашения» для россиян. В президенте США Гарри Трумэне они видели непримиримого противника коммунизма (в отличие от его предшественника Франклина Рузвельта). Поэтому Сталин стремился получить как можно больше информации о последствиях использования ядерного оружия, причем из самых надежных источников. В первую очередь нужно было выяснить, действительно ли мощность взрыва соответствовала «20 килотоннам тринитротолуола», как утверждал Трумэн.
Для того чтобы предоставить Кремлю достоверные сведения, в Хиросиму и Нагасаки были отправлены разведчики ГРУ – Михаил Иванов и Герман Сергеев. Официально они находились в Японии как сотрудники советской дипмиссии. По словам полковника Александра Столярова, информации о Сергеева не осталось, даже его фамилия, скорее всего, вымышленная. Об Иванове известно, что он воевал добровольцем на Гражданской войне в Испании, а в 1941 году был направлен в Японию – формально в качестве секретаря консульского отдела. На самом деле именно Иванов обеспечивал связь с местной резидентурой, включая легендарного Рихарда Зорге.
Чемодан с камнями и «стакан Иванова»
Полученная из Москвы телеграмма предписывала разведчикам собрать информацию о последствиях бомбардировок и определить глубину воронок, образовавшихся после взрыва. В Хиросиму агенты ГРУ прибыли 16 августа, а перед возвращением в Токио также посетили Нагасаки. Дорога оказалась непростой – японцы, разозлившиеся на всех белых, забрасывали советских «дипломатов» камнями. Однако это не шло ни в какое сравнение с тем, что разведчики увидели на месте ядерной атаки. В первую очередь их поразило отсутствие воронки – это подтверждало, что американцы использовали бомбу принципиально нового типа. Описывая свои впечатления от Хиросимы, Иванов сравнивал последствия взрыва с действиями огромного великана. На камнях они увидели силуэты погибших людей – так называемые «тени Хиросимы». В самом эпицентре, среди вывернутых рельсов, засыпанных пеплом руин и обгорелых тел, советские разведчики собирали необходимые им образцы. Один их вид говорил о страшной разрушительной силе ядерного оружия.
«Страшно вспоминать, но мы взяли с собой наполовину обугленную голову с плечом и рукой», – делился Иванов.
Уже через три дня Иванов отправил в Москву чемодан с образцами радиоактивного грунта, камнями и останками погибших. К своему отчёту он приложил переводы статей японских газет о ситуации в разрушенных городах. Когда Иванов лично рассказал о своих впечатлениях Сталину и Берии, потрясённый «лубянский маршал» не поверил его докладу и назвал сотрудника ГРУ «паникёром».
Тем не менее, Сталин осознал необходимость активизации собственного ядерного проекта. 20 августа ГКО учредил Первое главное управление при СНК СССР для руководства атомным проектом под руководством Бориса Ванникова. Одновременно был создан Специальный комитет для контроля «всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана», который возглавил Лаврентий Берия.
Тем временем, разведчики, посетившие места бомбардировок без средств защиты, заболели лучевой болезнью. Герман Сергеев вскоре скончался. Иванову же удалось выжить. Хотя врачи перелили ему восемь литров крови, развед
Фото: russian7.ru
