«Опустошённые, но не побеждённые». Обороне Белграда в годы Первой мировой посвящена песня Last Dying Breath — и новый ролик на YouTube-канале «История с Sabaton». О том, как сербы отчаянно защищали свою столицу, невзирая на численное превосходство врага, читайте в переводе и с комментариями WARHEAD.SU.
Когда в 1914 году Австро-Венгрия вторглась в Сербию, сербы смогли дать мощный отпор. Год спустя началось объединённое наступление немцев и австро-венгров на Белград. Сербы организовали оборону в последней попытке остановить Центральные державы.
Инди: Я — Инди Нейделл.
Пэр: Я — Пэр из группы Sabaton, и это «История с Sabaton».
Инди: Мы с Пэром впервые встретились в 2017 году, когда он пришёл на мой канал о Первой мировой, чтобы поговорить об исторической основе песен Sabaton, посвящённых этой войне.
Пэр: Одна из таких песен — Last Dying Breath. Она посвящена обороне Белграда.
Солдаты сербской армии, держите головы выше
Инди: Когда началась Первая мировая, вся военная мощь Австро-Венгерской империи обрушилась на маленькую Сербию. Но для гиганта это закончилось плохо.
Не совсем так. Австро-Венгрия волей-неволей должна была прикрывать большой массой войск свою восточную границу с Российской империей. Летом 1914 года австро-венгерский генштаб пребывал в глубоких сомнениях о том, сможет ли он одновременно быстро сокрушить Сербию и отбиться на востоке. Это привело ко множеству хаотичных перебросок войск и путанице.
Пэр: Наша песня Last Dying Breath вдохновлена легендарной речью.
Инди: Сражения Первой мировой вернулись в те места, где всё началось.
Австро-венгерское вторжение в Сербию в 1914 году завершилось провалом. Сербы одержали громкие победы в битвах при Цере и на Дрине, а также в долгом сражении при Колубаре. В ходе последнего австриякам даже удалось занять Белград, но удерживать его они смогли только две недели. После чего были вынуждены отступить с большими потерями и покинуть Сербию.
Сверхамбициозный и сложный план наступления на Сербию вызывал сомнения ещё перед войной. На штабных играх апреля 1914 года австрийские офицеры генерального штаба, игравшие за сербов, легко отразили «вторжение» и даже «окружили» два корпуса. Однако результаты аннулировали, решив, что боеспособность сербов переоценена, а оперативное мышление их офицеров находится на куда более низком уровне.
Измождённые, вы падёте один за одним за Белград и Отечество
Но вот на дворе конец 1915 года, и австрияки решили предпринять новую попытку. Сербия была ценным призом, её покорение избавило бы империю от одного из фронтов и, кроме того, открыло бы прямой путь из Берлина в Константинополь. Новое наступление осуществляли объединённые силы под командованием германского генерал-фельдмаршала Августа фон Макензена. План предусматривал нападение на Сербию с нескольких направлений на севере, а также секретные переговоры с болгарским правительством о вступлении в войну и нападении на сербов с востока.
Тысяча девятьсот пятнадцатый год был периодом, когда страны Тройственного союза пытались выбить из войны русских и сербов. Под ударами германских армий и из-за острого снарядного голода русским войскам пришлось оставить Польшу и откатиться далеко на восток. После того как русские фронты были отброшены, настала очередь Сербии.
Кроме того, победа над Сербией обеспечивала Берлину и Вене прямое железнодорожное сообщение с союзной Османской империей, с трудом удерживающей фронты против русских на Кавказе и англичан на Дарданеллах.
Замысел был прост. Реорганизованная 3-я австрийская армия должна была пересечь реки Дунай и Саву к западу от Белграда и занять возвышенность южнее сербской столицы. Задачей было не только отрезать город, но и связать как можно больше сербских сил. Макензен хорошо знал, насколько важен для сербского народа «Белый город». В это время 11-я германская армия Макса фон Гальвица пересекла бы Дунай восточнее Белграда и вступила бы в долину Моравы, угрожая столице сербов и защищающим её войскам с другого фланга. Австро-венгры должны были сыграть роль наковальни, а германцы стали бы молотом, который нанёс бы сербской армии смертельный удар.
Но у сербов было время на подготовку. С момента отражения наступления 1914 года прошло несколько месяцев, и новой атаки, разумеется, ожидали. Дунай и Сава были естественными преградами, и сербы использовали их для обороны. Макензену пришлось торопиться, чтобы успеть до наступления осенней распутицы. Был уже конец сентября, когда его войска подошли к Белграду. Заняв один из крупнейших городов на Саве, германцы изготовились к штурму столицы. Войскам были выданы дополнительные боеприпасы и провиант, так как было понятно, что после перехода реки снабжение не будет регулярным.
Шестого октября артиллерия Центральных держав обрушила свой огонь на сербские позиции.
Днём и ночью рвутся снаряды
Ключевая роль в плане Макензена отводилась артиллерии, особенно тяжёлым гаубицам. Этот урок немецкий генерал выучил в том же году во время Горлицкого прорыва, когда именно массированные артобстрелы позволили ему взломать русские позиции и вынудить противника отступать. Помимо гаубиц и миномётов обстрел вели корабли Дунайской флотилии, в том числе монитор «Самош». Вскоре Белград был в огне, как и сербские позиции, и австрийские войска попытались форсировать Дунай. Но фельдмаршал Герман Кёвесс фон Кёвессгаза выбрал для переправы неудачное место. Берега были болотистыми, а погода только ухудшалась. Проливной дождь привёл к разливу Дуная. Переправы навести удалось, но переброска войск шла медленно. Большинство понтонных мостов были уничтожены сербской артиллерией или просто смыты течением. Сербы непрерывно контратаковали, австриякам приходилось сражаться прижатыми к реке.
Под Белградом осенью 1915 года на сербской стороне было 77 орудий, почти исключительно лёгких. Противник сосредоточил около 360 стволов всех калибров вплоть до 305-мм осадных мортир.
В 1915-м году германская армия в тяжёлой артиллерии превосходила едва ли не всех остальных противников. В том же году всем воюющим сторонам стало окончательно понятно: без тяжёлых гаубиц и огромного количества снарядов прорвать оборону противника просто нереально.
Что касается переброски войск, все возможные варианты для австрийского фельдмаршала варьировались между «плохо» и «совсем плохо», а австрийским понтонёрам стоило огромных усилий удержать вместе мосты.
Чтобы обеспечить безопасную переправу для основных сил, Кёвессу нужно было захватить острова на реке. Два, которые немцы называли Цигёйнер Инзельн — «Цыганскими островами», — или хотя бы остров Велико-Ратно в месте слияния Дуная и Савы. Эти клочки суши были хорошо укреплены, все подходы к ним по реке простреливались замаскированными пулемётами, взять их можно было только штурмом. Даже при поддержке германского XXII резервного корпуса под командованием Ойгена фон Фалькенхайна, брата начальника германского полевого штаба (генштаб — прим. ред.), дело шло медленно и потери среди атакующих были высоки.
При штурме немцы применили передовые инновации: в тёмное время суток река и берег противника в районах переправ и действий мониторов освещались мощными прожекторами.
Прожекторы были нужны среди прочего для защиты кораблей мощнейшей в мире Дунайской речной флотилии Австро-Венгрии от мин и торпед, которые устанавливали и пускали отправленные в Белград моряки Русского императорского флота из Экспедиции особого назначения. Они же вели огонь из двух 150-мм береговых орудий российского производства, который нанёс тяжёлые повреждения нескольким австрийским кораблям. Впрочем, к началу второй битвы за Белград на сербской стороне появились и французские артиллеристы с британскими морскими минёрами.
Падают один за другим большие взводы, падает Белый Город
После многочасовых боёв почти вся тяжёлая артиллерия сербов, защищающая город, была уничтожена вражеским огнём.
Были разбиты и зенитные батареи, что позволило германским аэропланам эффективно корректировать артобстрелы. Захват островов стал поворотной точкой битвы — теперь можно было переправляться в относительной безопасности и подтянуть артиллерию ближе.
Бой докатился до стен старой крепости Калемегдан. Белград больше не мог держаться без поддержки Антанты. Французские войска шли на помощь от Салоник, но было ясно, что им, скорее всего, не успеть.
Нельзя сказать, что союзники по Антанте уж очень сильно спешили, и на то было множество причин — как политических, так и военно-логистических. А быстрое продвижение немцев и болгар вообще не оставило им ни малейшего шанса успеть.
Ваши жизни исчезли, вычеркнуты вашим командованием
Однако сербы продолжали предпринимать контратаки. Одну из них подготовил офицер 10-го пехотного полка, майор Драгутин Гаврилович, пока австрияки ждали подкреплений у Калемегдана. Сербы понимали, что их попытка вряд ли что-то изменит, но примкнули штыки и приготовились задержать врага ещё хоть ненадолго. Именно в этот момент майор Драгутин Гаврилович произнёс свою историческую речь:
«Солдаты, ровно в три часа дня неприятель должен быть разбит вашей стремительной атакой, уничтожен вашими гранатами и штыками. Образ Белграда, нашей столицы, должен быть светлым. Воины! Герои! Верховное командование вычеркнуло наш полк из числа войск. Нашим полком пожертвовали ради чести Белграда и Отечества. Вы можете больше не беспокоиться за ваши жизни, они больше не существуют. Поэтому вперёд, во славу! За короля и Отечество! Да здравствует король, да здравствует Белград!».
По легенде, солдаты Гавриловича перед безнадёжной атакой прикололи на мундиры цветы из цветочной лавки по соседству. Это был истинный акт героизма. Почти все сербы погибли под огнём австро-венгерских пушек. Гаврилович был тяжело ранен, но уцелевшие солдаты вынесли его с поля боя. Он выжил и смог продолжить воевать.
Всё остальное — история.
Пережившие падение Белграда русские матросы и офицеры Экспедиции особого назначения сумели добраться до союзников на Салоникском фронте и через Францию вернулись на Родину. Их встретил лично император Николай II, охарактеризовавший их действия как «поразительные и замечательные». Многие были представлены к орденам и Георгиевским крестам. Старшие лейтенанты Волковицкий и Григоренко получили золотое Георгиевское оружие.
Девятого октября Макензен доложил о взятии Белграда. Французское подкрепление не успело. Четырнадцатого числа Болгария объявила войну Сербии, и через несколько недель совместное австро-германо-болгарское наступление принесло Центральным державам победу.
Фактическая аннигиляция Сербии стала ещё одной бедой для стран Антанты в неудачном для них 1915-м году. «Великое отступление» русской армии, провал французских наступлений и десанта на Проливы. Год заканчивался на очень пессимистичной ноте.
Падение Белграда и удар Болгарии сделали падение Сербии неизбежным. Однако разбитая сербская армия отказалась сдаваться победителям, а сербское руководство — подписывать капитуляцию.
После неудачной попытки прорваться к союзникам в направлении Салоник сербы совершили тяжелейший переход по зимним горам Албании и Черногории, потеряв по пути десятки тысяч человек от холода, голода и нападений албанских горцев. Со своими войсками шёл и 71-летний король Пётр I Карагеоргиевич.
Сербская армия вышла к Адриатическому морю, откуда англо-французский флот перебросил её на Корфу. После отдыха сербы отправились на Салоникский фронт, где продолжили сражаться до конца войны.
Речь Гавриловича высечена на памятнике у башни Небойша в память об отчаянной последней атаке гордых храбрецов, не пожелавших склониться перед превосходящей силой.
До последнего вздоха
Инди: Как ты вообще узнал про эту речь?
Пэр: Когда-то очень давно мне написала одна девушка из Сербии. Группа Sabaton тогда только собралась. Мы много общались, и она сказала, что мечтает, чтобы мы приехали в Сербию с концертом. Я не думал, что это возможно, потому что тогда там шла война. В 2007 году мы приехали в Сербию впервые, и я встретился с этой девушкой лично. Она показала мне достопримечательности, в том числе крепость, и рассказала об истории Белграда. Тогда-то я впервые и услышал о майоре Гавриловиче, его речи и об обороне Белграда. Речь и вдохновила меня на написание песни. Эту композицию мы сыграли всего один раз — на концерте в Сербии, в Белграде, в качестве особого номера. Мы попросили знаменитого сербского актёра заранее записать для нас речь. И это была какая-то магия: весь зал выкрикивал слова этой речи, они все помнили её наизусть. Мы стояли за кулисами, слушали это и плакали, потому что поняли, как много эти слова и та песня, которую мы собираемся исполнить, значат для людей в зале. И когда мы вышли на сцену и начали играть, это был один из ярчайших моментов всей нашей музыкальной карьеры.
Инди: Дамы и господа — песня Last Dying Breath.
Инди: Это была песня Last Dying Breath.
Пэр: Увидимся в следующий раз!
Инди: На канале «История с Sabaton»!
Йоаким: Не забудьте подписаться на канал «История с Sabaton», а также на основной канал Sabaton, а ещё обратите внимание на каналы World War Two и TimeGhost, хорошо? Если хотите посмотреть что-нибудь ещё в этом духе — вот тут есть список, щёлкните. А ещё поддержите нас на Patreon, ладно? Это помогает снимать такие ролики. Удачи и до встречи!
