Реактивная эра
Пятидесятые были тяжёлой эпохой для авиации по всему миру. Рывок в реактивную эру давался трудно и с многочисленными жертвами. Инженерам и конструкторам каждый день приходилось сталкиваться со слишком многими неизвестными. В результате поступающая на вооружение техника регулярно страдала целыми букетами болезней: непредсказуемо глохнущие двигатели, текущая гидравлика, проблемы с электрикой и так далее. Список был практически бесконечен.
Летавшие в то время пилоты были очень мужественными людьми и повидали всякое. Например, американский морской лётчик Том Квиллин, обнаружив неисправность в электрической системе своего самолёта, запросил землю о возвращении на базу по кратчайшему маршруту и срочную аварийную посадку.
С земли ему флегматично ответили, чтобы он не слишком торопился, потому как в очереди на аварийную посадку он третий. И это притом, что тем утром с аэродрома в воздух поднялось всего четыре самолёта.
Своеобразный рекорд поставил его коллега лейтенант-коммандер Харвелл, выполнявший первый полёт на новом для себя типе самолёта («Чанс-Воут» «Катлесс»). Двигатель его машины загорелся через несколько секунд после отрыва от полосы, и пилоту пришлось катапультироваться. Благополучно вернувшись на землю, Харвелл отказался летать на «катлессах» — то есть в итоге он провёл больше времени под парашютом, чем в этом самолёте.
14 июля 1955 года один из «катлессов» разбился при посадке на авианосец «Хэнкок» (источник фото)
Но однажды британцы умудрились потерять шесть совершенно исправных «птичек» разом.
Учебный полёт
Восьмого февраля 1956-го в 10:50 утра с авиабазы Королевских ВВС «Вест Рейнхем» поднялись в небо восемь новейших истребителей «Хоукер» «Хантер F1». Они принадлежали учебному подразделению, занимавшемуся развитием тактики истребительной авиации, и задачей полёта был учебный воздушный бой четыре на четыре на высоте в 45 000 футов (14 000 метров) над аэродромом.
«Хантеры» на авиабазе «Вест Рейнхем» перед роковым вылетом
После 20 минут в воздухе задача была выполнена, пришло время возвращаться на землю.
Одной из проблем «хантеров», и особенно их первых модификаций, был крайне малый запас топлива на борту.
В среднем его хватало на час полёта. Но самолёты совершали энергичные манёвры, и керосина на борту оставалось самое большее на 20 минут. С родного аэродрома пилотам сообщили неприятную новость: «Вест Рейнхем» закрыло неожиданным наползшим с Северного моря туманом, и группе «хантеров» надо уходить на запасной — расположенную всего в 20 милях к югу авиабазу «Мархем». Но к моменту прибытия лётчиков непогода пришла и туда.
Уйти куда-то ещё «хантеры» не могли: топливо заканчивалось, да и потребовались бы дополнительные согласования по всей командной цепочке ВВС…
Первая пара приземлилась относительно нормально: ведомый — с первой же попытки, ведущий — с третьей, при этом его двигатель заглох из-за кончившегося топлива, едва он успел отвернуть на рулёжную дорожку с полосы.
Во второй паре ведущий не нашёл в тумане полосу, решил больше не рисковать и покинул самолёт с помощью катапульты. Его ведомый решился на посадку, но разбился в поле, не долетев несколько километров до ВПП.
Третья пара была чуть удачливее. Ведущий, израсходовав всё топливо на один неудачный заход, спокойно катапультировался. Ведомый сумел точно зайти на посадку, но у него горючее закончилось ровно над полосой на высоте всего в несколько метров. Самолёт не смог затормозить и вылетел на грунт, сломав шасси и проехавшись на брюхе.
Последняя пара выработала всё топливо, пока их предыдущие коллеги пытались приземлиться, и просто катапультировалась из своих истребителей.
Все четверо воспользовавшиеся катапультами оказались на земле совершенно целыми и невредимыми, чего не скажешь о шести новейших самолётах.
Что это было, Холмс?
Одновременная потеря шести самолётов была поводом для скандала даже на фоне высокой аварийности эпохи. Тем более утрачены они были прямо в британском небе, возле одной из авиабаз.
Особую пикантность придавало то, что в ноябре предыдущего года точно в таких же обстоятельствах было потеряно ещё два «хантера», разбившихся из-за нехватки топлива при уходе на запасной аэродром.
Это, естественно, наводило на мысли о системных проблемах.
После официального расследования вину за катастрофу возложили на непредсказуемую и известную своей переменчивостью британскую погоду — а также излишний оптимизм относительно неё военных синоптиков. В день вылета, в 9:30 утра, они ожидали улучшения, а не ухудшения погодных условий, на этом прогнозе и основывалось решение на вылет.
К слову, вылетела тогда лишь одна эскадрилья, командование сидевшего на том же аэродроме другого отряда решило перебдеть и воздержаться от полётов.
Разрешить учения было не единственным неверным решением командиров. Выбор в качестве запасного аэродрома «Мархема», который из-за своего близкого расположения также мог быть закрыт непогодой, признали серьёзной ошибкой.
Часть системы захода на посадку «Вест Рейнхема»
Отдельно отмечалось, что оба аэродрома оборудованы системами захода на посадку по командам с земли на случай плохой погоды. Но в «Вест Рейнхеме» она просто не работала, а её операторы в «Мархеме», которые никогда до этого не сталкивались с «хантерами», не могли различить их индивидуальные метки на экране радара и не успевали бы заводить самолёты на посадку по одиночке.
По итогам следствия одного авиационного командира сместили с должности, а ещё трое получили выговоры, что было довольно мягким решением на фоне гибели шести новейших машин и одного лётчика.
Главным же итогом катастрофы стало подтверждение того, что переход в реактивную эру требует не только решения проблем с авиационной техникой, но и нового уровня обеспечения полётов на земле — и нового мышления со стороны командиров. Без этого подобные громкие катастрофы могли происходить постоянно, даже с совершенно исправной техникой.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.