«Сегодня в семь часов польский флот вылетел на газовую атаку Москвы. На борту 400 тонн иприта, фосгена в баллонах. Состав: восемь воздухоплавательных дивизионов, сводная эскадрилья бомбовозов, истребительная группа. Всего до 100 единиц».
Что это? Очередная боевая фантастика? И да и нет!
Да — потому что это фантастический рассказ «Может быть — завтра», опубликованный в 1930 году. Нет — потому что писал его не простой фантаст, а командующий 2-й Украинской советской армией. Правда, бывший — Анатолий Скачко.
Так о чём же писал красный командарм?
Братские народы и большевистское иго
Писал он о мировой войне. В те годы нового конфликта ждали буквально со дня на день. Благо «в наследство» от Первой мировой остались просто замечательные проекты.
Однако к уже избитому сюжету Скачко подошёл необычно.
У него война вспыхивает между… Англией и САСШ. Американские «аэромарины» (вероятно, летающие лодки) блокируют побережье недавней владычицы морей. В орбиту новой войны втягиваются и другие страны, в том числе Франция. «Экономические интересы капиталистического мира» — ничего не поделаешь.
Однако французский народ отнюдь не горел былым энтузиазмом лета 1914 года. Наоборот — целые полки мобилизованных бросали оружие. В Тулоне даже вспыхнул мятеж, но был подавлен.
Что делать? Гнать на мировую бойню французов — путь к революции. Не воевать — ещё хуже. А вот если уничтожить источник «разложения масс», то есть страну Советов…
Поэтому Франция внезапно согласилась поддержать «законное желание жителей правобережной Украины слиться с единым по крови народом Польши» для восстановления Польши в границах 1772 года:
«В случае удачи Румыния выступит с вами. Латвии мы дадим… Эстонии мы представим… Русская белая армия уже сейчас ваша верная союзница. Мы её вооружим по последнему слову техники».
То есть воевать предстояло соседям советской России — но на французской технике.
Читатели 1930 года должны были хорошо помнить польский поход 1920-го, когда поляки на французских аэропланах, при французских пулемётах и при помощи французских советников разбили красные части.
Для решающей борьбы с большевиками Франция передала Польше «сорок тяжёлых аэропланов, двенадцать лёгких дирижаблей, шесть линейных цеппелинов и свыше 120 мелких летательных единиц».
Что за зверь «линейный цеппелин»? Длина 200 метров, газоизмещение в 82 тысячи кубометров, бортовые пушки, но «под хвостовым оперением всего три пулемёта». Зато два аэроплана на подвеске.
Дирижабль R101 на фоне людей — сравните габариты (источник фото)
Вполне реальные характеристики для боевого дирижабля начала 30-х годов. Даже скромные. Например, британский R101 при почти равной длине (237 м) по объёму превосходил выдуманный «Эгалите» (то есть «Равенство») примерно вдвое. А ещё более крупный дирижабль США «Акрон» ZRS-4 в теории мог поднять не два самолёта, а целых пять (на практике — не больше трёх).
Оцените отвагу лётчика, пересаживающегося на самолёт прямо в воздухе!
«Мотор Нэпир 1000 сил» — и это реальность. Тысячесильные авиамоторы «Нэпир» впервые в мире воплотили в металле ещё на рубеже 20-х. Правда, выпустили их крошечной серией в шесть штук.
Первый авиамотор в тысячу лошадиных сил (источник фото)
Двигатели выдуманного «Эгалите» работали на горючем газе. Он давал подъёмную силу, а по мере расхода заменялся воздухом, так что центр тяжести машины не менялся. «При боевой готовности газгольдеры во всех отсеках наполнялись гелием». И гелий, и горючий газ как топливо тоже применялись в реальных дирижаблях.
Полякам в 1920 году и правда передали французский дирижабль «Коммандант Кутель», он же первенец польского воздушного флота «Лех». Так что и этот ход правдоподобен.
А на случай, если поляки не справятся со сложной техникой, автор предложил весьма хитрую комбинацию.
Наёмники поневоле
Сначала французских рабочих прямо с заводов посреди дня вызвали на мобилизацию. А уже потом им сделали предложение, от которого нельзя отказаться, — как в «Крёстном отце». Служить наёмниками в польской армии.
Точнее, отказаться можно — но тогда пойдёшь рядовым в пехоту. На французской земле — то есть в Мозамбик и на Мадагаскар. С тогдашним уровнем медицины, это медленная и неприятная смерть.
Сбежать? Станешь преступником. Вернуться на завод? Поздно!
«Фирме „Ситроен“ срочно нужны рабочие, не пригодные к военной службе. Возможен приём женщин. Бледные, оборванные люди кричали „ура“ уходящим, пробиваясь к воротам, чтобы стать за станки, на их место».
А если согласиться — двести процентов надбавки к жалованью и по прошествии трёх месяцев годовой оклад в награду.
Причём ветеранам Первой мировой отдавалось предпочтение:
«Дуомон, Верден, Во! Вы были тогда тоже ребёнком, а наверное, эти слова самые жуткие из воспоминаний вашего детства, а я там был сам… 20 тысяч снарядов на квадратный километр.
Когда немцы бесчисленный раз брали Во, меня оставили с пулемётом защищать то, что когда-то называлось фортом. Мы взорвали фугас и засыпали немецкий огнемёт в ста шагах от нас. Бежать им было нельзя. Землёй им придавило ноги, и вот они, умирая, жарили нас огнём, испекли двух товарищей и прожгли мне руку, пока я успел продырявить их из пулемёта».
И вот добровольно-принудительно французские команды оказались в Польше. Дирижабли перекрасили, снабдили новыми именами и польскими орлами. Впереди — вылет на Москву. Думаете, сейчас красные военлёты посбивают буржуев в пять минут? А вот и нет!
Цель — Москва
Огромная польская эскадра незамеченной пересекла границу СССР и почти долетела до Москвы. Если бы не самопожертвование части персонажей, опасность, грозящую советской столице, вообще бы не обнаружили.
Догнать врага уже почти невозможно. И, хотя все дома в Москве снабжены газоубежищами, город не спасти:
«Мы верили в наш флот, что он не допустит, что придётся бороться со случайными, малыми количествами газа. При больших дозах затравливания стойкость газов длится днями. Тогда город обречён на гибель.
Осталась артиллерия, но начальник ГАУ разрушил и эту шаткую надежду. Из практики манёвров он вычислил ничтожность потерь противника от огня зенитных батарей, когда враг подходит на высоте 800 метров, прикрытый ночной тьмой».
Члены партии спокойно отказались покинуть город. Но Москва-то всё равно обречена! И, если бы рабочие Института химической обороны не уговорили товарища инженера Корнева выступить, рассказ закончился бы всеобщей гибелью москвичей.
А пока по улицам белокаменной ездили странные грузовики, советские лётчики должны были любой ценой задержать врага. Но чем?
Секретная советская техника. Иллюстрация к рассказу
Тяжёлый трёхместный двухмоторный истребитель, с пушкой и бомбами на борту:
«Снаряд Гочкиса пробивает стену средней моторной гондолы, огонь взрыва виден сквозь стёкла. „Каспий“ ещё раз проносится над чудовищем. Ключенко, наклонившись, выкидывает ему на спину 35 килограммов тротила в жестяной оболочке».
Так это же «крейсер» Р-6 Туполева! На него действительно думали поставить 37-мм пушку.
Р-6 в варианте «воздушного тральщика» (источник фото)
Правда, в рассказе самолёты оснащены бронированными кабинами, радио, внутренними телефонами, а лётчики — кислородными масками и костюмами с электроподогревом. Роскошь технически возможная, но в реалиях начала 30-х годов для СССР малодостижимая. По крайней мере, массово. С другой стороны, это всё-таки боевая фантастика! А в жизни могло быть и круче.
Описание массового воздушного побоища, пожалуй, одно из лучших в жанре:
«Все отряды бригады, выстроившись трёхъярусным амфитеатром, быстро шли вверх, с максимальным углом подъёма.
Слева, под ними, арьергардные дирижабли польского флота, развернувшись двухъярусной висячей крепостью, с обоих бортов свинцом выметали небо, сосредоточив силу огня на том участке, где пытались прорваться атакующие самолёты.
Выше, тысячи на две метров над ними, тонкой цепочкой вытянулись лёгкие мягкие дирижабли, охраняя гигантов от нападения сверху».
Ну что — теперь-то всех врагов перебили? И снова нет! Франко-польские воздушные чудища прорвались к столице СССР:
«На фоне розовой полоски зари было видно, как длинные сигары оседают на корму, и из щупалец стометровых шлангов, шипя и волнуясь, выливается голубоватая струя газа, огромными конусами расплываясь вниз».
И если бы не вундерваффе инженера Корнева, внезапное нападение удалось бы полностью. А в фантастике польский генерал в ярости «перегнулся через борт и с сухим треском выпустил вниз все 25 патронов своего „Борхарта“». Больше поразить Москву было нечем.
Примечательно послесловие автора. Там товарищ Скачко объяснил, что практически ничего не выдумал. Учения французов в августе 1930 года показали уязвимость большого города (Лион) от воздушной атаки. Британцы летом 1928 года жгли с воздуха… Кремль! То есть его макет.
Бомбардировщик войны, которая не случилась — LeO-206 (источник фото)
К слову, в реальности французы экспериментировали с дальними ночными бомбардировщиками. Но нехватка денег и постоянные споры между армией и ВВС — кому командовать новыми игрушками — привели к тому, что самолёты выпускали буквально в час по чайной ложке или не производили вообще. В Германии химики создавали «единый противогаз» для целого города от отравляющих газов.
К счастью, Англия и США так и не начали войну, а польский флот не нападал на СССР. Увы, автору увлекательной и убедительной фантастики повезло куда меньше. В августе 1937 года Анатолия Скачко арестовали. Он умер в лагере в 1941 году.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.