В предыдущей статье серии читайте о поражении шведов под Полтавой.
Несмолкающий грохот орудий, солдаты по уши в грязи, тысячи раненых, тонущих в заболоченных траншеях. Чтобы сдвинуть фронт на шесть миль, в битве при Пашендейле свои жизни отдали около полумиллиона человек. Об этом — песня Price of a Mile группы Sabaton — и новый выпуск «Истории с Sabaton». Как всегда, читайте в переводе и с комментариями WARHEAD.SU.
Расскажите мне о цене мили. Битву при Пашендейле в 1917 году запомнили как кошмарную неудачную кампанию. Сражения в полях бесконечной грязи, среди затопленных дождём воронок, превративших пейзаж в неузнаваемое месиво. Стороны топтались на месте, напрасно изводя своих солдат. Сотни тысяч отдали жизни ради продвижения на пару миль.
Инди: Йоаким, какова же цена мили?
Йоаким: Я скажу, Инди. Но чуть позже.
Бросьте своих солдат на позиции, откуда нет спасения
Инди: Ипрский выступ в 1917 году был печальным зрелищем. С первой битвы за город, с конца 1914-го, регион являлся наглядным примером позиционного тупика. Целые деревни, оказавшиеся на нейтральной полосе, были уничтожены. Немцы владели господствующими высотами и охватывали британские позиции, что давало их артиллерийским корректировщикам превосходство.
Равнины Фландрии — этой части Бельгии — были когда-то болотом, находящимся ниже уровня моря. В плодородную почву их превратила система ирригационных каналов. Но за три года войны каналы оказались разрушены, и с приходом дождей территория снова превратилась в болото. Почва не позволила немцам создать привычные траншейные линии обороны — глина под дождём быстро становилась топкой. Им пришлось укрепить позиции системой опорных точек — дотов и бункеров из железобетона.
Положение союзников летом 1917 года было довольно плачевным. Стойкость французов пошатнулась после мятежа, а русские были в неустойчивом положении — у них недавно случилась одна революция и уже назревала вторая. Тащить за всех пришлось британскому фельдмаршалу сэру Дугласу Хейгу. Одержав уверенную победу в Мессинской операции на правом фланге Ипра, Хейг решил, что сможет вытеснить немцев с хребта Пашендейл и захватить плацдарм для последующего решающего наступления.
Британская артподготовка началась 16 июля. Более трёх тысяч тяжёлых орудий обрушили шквал огня на немецкие позиции по всему выступу. Наводчики последовательно обрабатывали квадрат за квадратом, сея смерть и разрушение. Немецкие солдаты в окопах были уничтожены, только бункеры давали защиту от осколков.
Леса вокруг выступа оказались выкошены, остался лишь «лунный ландшафт», усеянный воронками и торчащими, словно пальцы скелетов, древесными пнями.
Наступление началось 31 июля, после двух недель артподготовки. Но лихого броска не получилось — атакующие едва смогли передвигаться, словно по свежевспаханному полю. Солдаты вязли в грязи, спотыкались и скользили. Продвижению мешала не только земля, но и нагрузка — каждый нёс более 30 кг снаряжения, включая лопатку, гранаты и запас патронов.
Несмотря на это, наступление на хребет Пилкем и Вестхок началось удачно — первая линия обороны противника пала. Британцы зачистили окопы и блиндажи, взяв в плен множество растерянных, контуженных немецких солдат.
По первым докладам британское командование решило, что наступление удалось и хребет Пашендейл практически у них в руках. Однако фактически захвачены оказались лишь передовые позиции и огневые точки.
Немцы отказались от привычной системы траншей и выстроили развитую сеть обороны, простиравшуюся на мили в глубину. Продвигаясь вперёд, британские солдаты оказывались под скоординированным огнём замаскированных дотов и снайперов. Фактически они попадали в огненный мешок. Первая волна была истреблена полностью, немногие выжившие были отрезаны от своих и разрознены.
На фронтовой линии загнаны в угол солдаты, что покоятся в грязи
К середине августа погода начала меняться. Небо затянули тучи, местность укрыл густой туман. Начались дожди. Не какие-нибудь грибные дождики, а настоящие ливни, не прекращающиеся сутками. Потоки воды затопили местность. Люди промокли, их оружие промокло, земля превратилась в топкое месиво грязи и глины. Болото вернулось.
Любые направления на поле боя были мгновенно потеряны. Местность изменилась так разительно, что бесполезными оказались не только старые карты, но даже составленные недавно. Среди обгорелых деревьев и заполненных газом воронок найти ориентиры было невозможно.
«Это была невероятная панорама — жуткая и захватывающая одновременно. Там и тут, насколько хватало взгляда, взлетали фонтаны земли, поднятые разрывами, среди них, будто муравьи, копошились люди. (…) Говорить было невозможно — взрывы сливались в единый рёв, неразличимый на слух. Отличить один от другого выходило лишь по гейзерам грязи, взлетающим в воздух. Впереди и по сторонам, до самого горизонта была лишь грязь, грязь, грязь и ничего более, если не считать редких расщеплённых древесных стволов и бушующего вокруг ада». (капрал Дж. Пинкомб, Королевские Вестминстерские стрелки, цитируется по книге Лина Макдоналда «Пашендейл»).
Особенно тяжело приходилось санитарам. Они едва могли передвигаться, зачастую утопая в трясине по грудь. Чтобы перенести всего одни носилки даже на небольшое расстояние, требовались многочасовые усилия четырёх-шести человек. По ночам эвакуировать раненых было и вовсе невозможно из-за угрозы заблудиться и утонуть. Многие раненые из-за этого умирали, не дотянув до рассвета.
Те же беды преследовали и немцев, так что, по рассказам, было заключено негласное соглашение — не стрелять по людям с носилками. Судьба раненых в болоте была ужасна и без этого.
«Обстрел ненадолго затих, и через пулемётную амбразуру в задней части дота стал слышен жуткий булькающий звук. Его издавали раненые, заживо тонущие в грязи по мере того, как жижа заливала их лица, забираясь в ноздри и рты. Мы пытались подсунуть доски и прочее, что попадалось под руку, чтобы удержать ребят на поверхности. Нам было непонятно, ради чего, именем Господа, был отдан приказ атаковать по такой непроходимой местности. В этом не было ни малейшего смысла». (лейтенант Дж. Аннан, Королевский шотландский полк, цитируется по книге Лина Макдоналда «Пашендейл»)
Пушки увязали в земле всё глубже с каждым выстрелом, люди были вынуждены покидать окопы, которые оказались затоплены по шею. Сапёры пытались наводить гати, перекрывая топкие участки досками и деревянными решётками — эти импровизированные мостки стали жутким символом всей битвы при Пашендейле. Каждый боялся сорваться с них и упасть — отягощённого снаряжением солдата топь засасывала мгновенно. Мёртвые попросту исчезали в грязи без следа — 42 тысячи тел погибших так и не были в итоге найдены.
«Когда нога не проваливалась в грязь, было ещё хуже — ощутив опору, ты понимал, что наступил на мертвеца. Это было жутко. Если ты наступал на живот, воздух выходил из трупа пузырями — от омерзения волосы шевелились. От смрада выворачивало наизнанку. И легко можно было отличить, кто попался тебе под ногу — фриц или томми. Мёртвые немцы воняли иначе». (рядовой К. Майлз, Королевские фузилёры, цитируется по книге Лина Макдоналда «Пашендейл»)
Дождь шёл весь август — это был один из рекордных месяцев по количеству осадков. Не имея возможности подтянуть артиллерию, стороны ограничивались мелкими стычками. Британцы с немцами сходились, поливая друг друга из ручных пулемётов и забрасывая гранатами, бои проходили беспорядочно, зачастую без какого-либо тактического руководства.
К концу августа счёт погибших шёл на десятки тысяч. Отдельные объекты переходили из рук в руки по дюжине раз, некоторые просто перестали существовать. Британцы вымотались и передали эстафету австралийцам, южноафриканцам и новозеландцам. Те стачивались о немецкую оборону, которую держали не менее вымотанные и истощённые люди. Все страдали и были до предела озлоблены. Когда элитные подразделения АНЗАК (Австралийского и Новозеландского армейского корпуса) сходились с Прусской гвардией, пленных не брал никто.
На тот момент союзники продвинулись на три с половиной мили, заплатив за это более чем сотней тысяч жизней. Но вечно торчать в болоте было нельзя. К зиме нужно было либо вытеснить немцев с хребта, либо отойти на исходные позиции.
Сколько ещё? Ради чего это всё? Какова цена одной мили?
Первого удалось достичь, кинув в мясорубку ещё больше жизней. В результате сражений за Зоннебеке и Мененскую дорогу выступ удалось продавить, и теперь в окружении оказались немцы. Успеха позволила добиться новая тактика, придуманная генералом Гербертом Плюмером, — «откусывать» местность небольшими кусками и удерживать её, пережидая вражеские контратаки. Вдобавок улучшившаяся погода позволила подтянуть тяжёлую артиллерию ближе к линии фронта. Но позиции противника в центре были очень сильно укреплены. Британцам пришлось готовиться к последнему решающему наступлению, которое должно было преуспеть, невзирая на потери.
В середине октября, потеряв ещё несколько десятков тысяч человек, союзники оказались в шаге от хребта Пашендейл. Хейг собирался привлечь к последнему наступлению французов и канадцев, но канадский командующий генерал Артур Карри, осмотрев поле боя, заявил, что не отправит бойцов в атаку, пока не будут созданы максимально благоприятные условия. Хейгу пришлось согласиться и начать приготовления.
Дальше был ещё один месяц яростных артобстрелов и горячих схваток. Штурм хребта вышел долгим и трудным, потери были невероятными. В итоге с канадцами во главе союзникам удалось прорвать оборону отчаянно сопротивляющихся немцев. Обе стороны щедро платили кровью за каждый метр. Разработать эффективное противодействие тактике «откусить и держаться» боши не сумели, так что вынуждены были отступить. Деревня Пашендейл была разрушена до неузнаваемости, фактически она перестала существовать.
Битва официально завершилась десятого ноября, когда была захвачена последняя ключевая высота, но более мелкие стычки продолжались до конца года.
Общее количество жертв битвы при Пашендейле, сгинувших в грязи, неизвестно до сих пор. Не менее полумиллиона солдат обеих сторон погибли за шесть миль земли, что делает цену мили равной примерно 80 тысячам жизней. Восемьдесят тысяч. Название «Пашендейл» стало символом кровавой мясорубки, страданий и жертв. С этим вряд ли кто-то станет спорить.
Полмиллиона жизней на кону на полях Пашендейла
Инди: Йоаким, в начале выпуска ты пообещал рассказать о цене мили. Уверен, зрители решили, что это шутка. Но это не шутка.
Йоаким: Когда мы искали информацию для песни — это был, кажется, конец 2007 года, — мы, разумеется, стали думать об этом: а какова буквально была цена мили? Выплачивали её жизнями людей, как и говорится в тексте. И мы решили понять — о каком количестве жизней идёт речь? Какова же цена мили? Мы выяснили, хотя это может быть и неточно, что речь идёт всего о шести милях.
Инди: Это на сколько удалось продвинуться?
Йоаким: Да. И на шесть миль — 450 тысяч убитых. Я не силён в математике, но это выходит примерно по 75 тысяч за милю.
Инди: Ровно 75 тысяч. Семьдесят пять тысяч жизней за милю.
Йоаким: Выходит, это и есть цена мили.
Инди: Это ваша первая песня про Первую мировую?
Йоаким: Нет, первой была Angels Calling, её написали для альбома Attero Dominatus 2006 года. А эта вышла в 2008-м в альбоме Art of War. Сейчас вспоминаю — когда мы писали эту песню, то сидели в офисе отца Пэра после окончания рабочего дня. Иначе не получалось найти тихое место, чтобы обдумать текст. И именно тогда нам пришла в голову концептуальная идея — надо непременно сделать тематический альбом про Первую мировую.
Инди: И реализация этой идеи заняла много лет!
Йоаким: О, да! То был конец 2007 года. В некотором смысле эта песня и информация, которую мы нашли для неё, вдохновили альбом The Great War.
Инди: Из всех сражений Первой мировой вы выбрали именно это, не самое известное. Не Сомму, например. Почему это оказался именно Пашендейл?
Йоаким: Мы смотрели на Западный фронт. Это был альбом Art of War, и мы хотели, чтобы каждая композиция в нём соответствовала главе трактата «Искусство войны». И в соответствующей главе Сунь Цзы говорит о важности манёвра, о динамике конфликта и о том, что надо избегать тупиков. Мы решили, что Пашендейл — наиболее яркий пример бессмысленного тупика.
Инди: Сунь Цзы бы не одобрил.
Йоаким: О, нет.
Инди: Он сказал бы: «Парни, ну вы чего? Две с половиной тысячи лет прошло, а вы не научились! Вы книгу-то читали вообще?» Интересно, Дуглас Хейг читал «Искусство войны»?
Йоаким: Не думаю.
Инди: Я тоже сомневаюсь. А вы, слушатели, читали? В описании будет ссылка на онлайн-версию.
Йоаким: Книга давно в общем доступе, так что её можно скачать бесплатно. Она небольшая и крайне интересная, рекомендую.
Инди: А ещё интересно послушать альбом Art of War песню за песней, читать соответствующие главы из книги и догадываться, как песня относится к тексту.
Йоаким: Отличная идея!
Инди: Вот вам и домашнее задание! Увидимся через неделю на канале «История с Sabaton»!
Йоаким: Устроим экзамен на знание альбома Art of War.
Инди: Экзамен?
Йоаким: Да. Ты же задал им задание.
Инди: Но им придётся сдавать его Пэру, в следующем эпизоде он участвует. Но так в целом да — будет экзамен!
Йоаким: Экзамен будет!
Инди: Недели им должно хватить. Будущее покажет — на канале «История с Sabaton».
Йоаким: Спасибо всем, кто досмотрел! И спасибо всем, кто нас поддерживает — на Patreon или просто распространяя это видео. Нам очень нравится этот проект, так что продолжайте нам помогать — и мы продолжим его выпускать. Ещё раз спасибо!
