Соединённые Штаты присоединились к войне в Европе в 1918 году. Одними из первых участие в боях приняли морские пехотинцы, быстро заслужившие прозвище Дьявольские псы. Одна из памятных операций с их участием — битва в лесу Белло в июне 1918 года, когда морпехи сражались с немцами на протяжении 26 дней.
Инди: Я — Инди Нейделл!
Пэр: Я — Пэр из группы Sabaton!
ИндиИ это — «История с Sabaton»!
Инди: Американские морпехи, заслужившие прозвище Дьявольские псы, сыграли большую роль в финале Первой мировой.
Пэр: Мы решили, что Devil Dogs — хорошее название для песни. Да и история оказалась не хуже.
Они были морскими пехотинцами США
Инди: Американские морские пехотинцы готовились к боевым действиям во Франции с 6 апреля 1917 года, когда США объявили войну Германии. Численность Корпуса морской пехоты была невелика — менее 14 тысяч человек, но он имел долгую, богатую историю. «Солдаты моря и суши» отстаивали американские интересы на Филиппинах, Гаити, даже на берегах Китая. Но в этот раз им предстояло принять участие в глобальной войне, в которой их страна до этого была лишь сторонним наблюдателем, а их врагами должны были стать не плохо вооружённые повстанцы, а закалённые ветераны с многолетним опытом боёв.
К современной войне Корпус готовился в основном по французским методикам. Особое внимание уделялось новой тактике ведения огня в движении, но с поправкой на привычные для морпехов действия малыми группами. Вооружённые винтовками, винтовочными гранатами, пулемётами и лёгкой артиллерией, морские пехотинцы смотрелись вполне современно. И да — прежде чем кто-то напишет это в комментариях, — американская версия пулемёта Шоша действительно была ужасной. Но обеспечивала серьёзную огневую мощь при максимально возможной подвижности, что для морпехов было наиболее важным в бою.
Но основным оружием всё-таки оставалась винтовка «Спрингфилд», а также «окопная метла», как тогда называли боевые дробовики.
Морпехи не просто копировали французскую доктрину, но и уделяли внимание более традиционной подготовке. Девиз Корпуса — «каждый морпех — стрелок», и в соответствии с ним бойцы непрерывно оттачивали мастерство стрельбы и штыкового боя с табельной винтовкой «Спрингфилд». Эти два навыка, конечно, не были полностью забыты на полях Великой войны, но явно стали второстепенными. В 1918 году основным оружием пехотного боя были пулемёты и ручные гранаты.
Судя по тому, что творила морская пехота в лесу, пытаясь атаковать в штыки немецкие позиции, американцы неплохо так отточили навыки штыкового боя.
В начале 1918 года весеннее наступление немцев, известное как «Кайзершлахт», прорвало оборону союзников в Бельгии и Франции. В результате операции «Блюхер», начавшейся в конце мая, немцы оказались менее чем в пятидесяти милях от Парижа.
Хотя наступление явно выдохлось, союзники впали в панику и требовали от американцев как можно скорее прислать подкрепления. Морская пехота, входившая во 2-ю американскую дивизию, вошла в число первых сил, признанных готовыми к бою. В результате операции «Блюхер» французские войска на реке Эне были сильно отброшены назад между Реймсом и Суасоном. Немцы пытались закрепиться на отбитом участке, превратив его в плацдарм для дальнейшего наступления. Этим участком был лес Белло.
Численность морской пехоты в составе 2-й дивизии составляла 26665 человек.
Непосредственно в боях приняли участие два полка морской пехоты — пятый и шестой. Шестой полк сформировался в июле 1917 года в Куантико, Виргиния. Офицеры в полку были опытными, прошедшими Мексику, Гаити — разве что в испано-американской войне участие не принимали. Солдаты же были новичками, но при этом 60% из них — с хорошим образованием (окончили колледж). Пятый полк сформировали в июне 1917 года и буквально тут же отправили во Францию. Так что тренировались бойцы в условиях «максимально приближенных к боевым».
Французский солдат Жан-Пьер де Фо вспоминал, что едва держащиеся на ногах отступавшие французские части были поражены лихим видом морпехов. Последние просто ещё не поняли, куда попали.
Они военная машина
Первые бойцы 5-го полка морской пехоты оказались на фронте 2 июня. Их встретили измотанные французские солдаты, посоветовавшие присоединиться к их отступлению. Капитан Ллойд Уильямс ответил на это: «Отступать? Да мы же только прибыли!» Французы не были сломлены, но потрепало их сильно, так что возглавить оборону пришлось американцам. На следующий день немцев, выдвинувшихся из леса Белло на пшеничное поле, встретили убийственно метким ружейным огнём. Они были вынуждены торопливо отступить обратно под прикрытие деревьев, понеся большие потери и наверняка недоумевая, кто мог совершить подобное?
Такое ощущение, что немцы решили «тряхнуть стариной» и вспомнить самое начало войны. Атака производилась без артподготовки. Американские морпехи подпустили немцев поближе и устроили им огненную феерию.
С немецких позиций в лесу просматривалась прилегающая открытая местность и сам городок Белло с окрестностями. Для того чтобы спрямить дугу фронта и отбросить немцев обратно за Эну, союзникам надо было занять лес Белло.
Третьего июня морпехи построились редкой цепью и отправились через то же самое пшеничное поле на штурм леса. Как только они оказались на открытой местности, немцы встретили их ружейно-пулемётным огнём. Атака захлебнулась, американцы отступили с тяжкими потерями. Им явно не хватало боевого опыта, и накопить его надо было как можно скорее.
Противостоявшие им немцы были ветеранами 4-го резервного корпуса. Ими командовал майор Йозеф Бишоф — профессиональный военный, служивший в Африке и имевший большой опыт боевых действий в лесах. Хотя его солдаты были измотаны и страдали от нехватки боеприпасов и провианта, он рассчитывал удержать позиции, пустив в ход свои знания. Густой подлесок и большие валуны являлись отличными укрытиями, а холмы и овраги должны были замедлить продвижение наступавших. Впрочем, не только атакующим трудно было держать строй — выстроить ровную линию обороны тоже было сложно. Лес Белло подходил лишь для действий малых отрядов.
Чтобы ворваться в «зелёнку», морпехам надо было сначала занять господствующие высоты и взять деревни на опушке. Пока французская артиллерия превращала лес в совсем непроходимый лабиринт, морпехи снова двинулись в атаку. Шестого июня они достигли немецких позиций на высоте № 142 — стратегической точке, доминировавшей над большей частью леса. Здесь их снова встретили укреплённые пулемётные гнёзда, потери снова оказались велики, особенно после того, как немцы предприняли контратаку. Но в итоге морпехи оказались сильнее. Высота была усеяна изуродованными телами немцев и американцев, но сражение показало силу боевого духа морской пехоты. Впрочем, самое страшное было ещё впереди.
Вплоть до 6 июня немцы постоянно атаковали. И чёрт знает, чем бы это всё закончилось, если бы не французские подкрепления. После их прибытия американцы контратаковали и захватили высоту 142. Причём американцы решили повторить сомнительный «успех» немцев — пошли в наступление без артподготовки, да ещё и не разведав, что творится в лесу. Попали под пулемётный огонь и немецкий артудар.
Высоту американцы захватили, но потери были действительно огромные — более 330 солдат и офицеров.
И, чтобы никто не сомневался, что повторение — мать учения, морпехи в тот же день, 6 июня, без артподготовки атаковали немцев в Бельвью (лес Белло). Первые ряды атакующих немецкие пулемёты просто скосили. Но всё-таки одному из батальонов удалось пробиться в лес, напороться там на немецкие траншеи и устроить отличный мордобой с выносом тевтонов ногами вперёд. Всё-таки военная подготовка у морпехов была превосходной. Но потери, как и при захвате высоты 142, были огромные — около 1100 человек.
Убивай, сражайся, умирай
Одиннадцатого июня началось новое большое наступление. Под прикрытием отвлекающих ударов на севере и юге основные силы морпехов вновь должны были атаковать по пшеничному полю. На сей раз наступающим помогал густой туман, скрывавший их от глаз противника до тех пор, пока они не подошли вплотную. Американцы атаковали немецкие окопы в штыковую, завязалась рукопашная. Командовать боем было невозможно. В тумане не было видно сигнальных ракет, а телефонные провода разрушила артподготовка. Каждый мог полагаться только на сталь клинка и отвагу.
Американцы успешно заняли передовую линию обороны, но немцы не были разбиты. Растворившись в зарослях, они отошли на вторую линию. Штурм обошёлся наступающим дорого, а ночью на них внезапно обрушили семь тысяч снарядов с горчичным газом, которые погрузили местность в ядовитый смог. Это не ослабило наступательного порыва, морпехи продолжили атаку мелкими группами. Они штурмовали пулемётные гнёзда в штыки. Рвущиеся среди деревьев и камней гранаты сеяли смертоноcные осколки, умножая хаос битвы. Снайперы стреляли с деревьев. Но американские бойцы продолжали наступать.
По воспоминаниям американцев, немецкие пулемёты были просто каким-то исчадием ада. Лейтенант Гарри Коппингер вспоминал, что в одной из первых атак в лесу он за какие-то пару минут потерял 46 человек из 52.
Собственно, решимость морпехов стала лучшим оружием в этом лесу. Они неоднократно прорывались сквозь немецкие позиции и заходили с тыла. Лучше всего их напор демонстрируют слова Дэна Дейли, за несколько дней до этого поднявшего бойцов в атаку: «Вперёд, сукины дети! Или вы собрались жить вечно?!»
Пленных в этой битве практически не брали. Это была жестокая мясорубка, в которой можно было только убивать или умереть самому.
После длительных боёв немцы потеряли значительную часть позиций. Вечер 24 июня стал началом конца — тевтоны сломались и бежали на последнюю укреплённую линию у края леса. Американцы, однако, тоже были вынуждены остановиться. Несмотря на успешное продвижение, потери были чудовищны. Тысячи морпехов были убиты или ранены, пострадал сам капитан Уильямс, отравившийся газом и раненый осколками. Перед тем как окончательно вышвырнуть врага из леса, его надо было ослабить артобстрелами.
Артподготовка шла всю ночь, наутро морпехи пошли в атаку. Их снова встретил огонь пулемётов и снайперов, но через несколько часов битва была фактически окончена. Многие немцы были настолько измотаны и деморализованы, что сдавались без боя, иногда целые роты брал в плен один боец. К полудню 26 июня, после 25 дней боёв, последние немецкие солдаты в лесу были убиты или захвачены. В американский штаб ушёл доклад: «Лес полностью контролируется КМП (Корпусом морской пехоты) США».
Атаки в лесу были тем ещё удовольствием. Шаблон действий со стороны союзников был простой: вначале артналёт, потом в перекошенный лес заходят американские морпехи и напарываются там на немецкие пулемёты. Надо же, оказывается не всех размолотила французская артиллерия!
И всё это повторялось по накатанной: артналёт — атака — вражеские пулемёты. Только седьмой штурм американцев увенчался успехом, и немцы наконец-то отступили на очередные, заранее подготовленные позиции. Выбить их из леса удалось только 26 июня. Именно в этот день американские морпехи окончательно зачистили Бельвью от тевтонов.
Зарабатывая имя
Битва в лесу Белло мгновенно стала пропагандистской сенсацией в американской прессе. Заголовки кричали о морских пехотинцах, спасших Париж, и о том, как немцы боятся Дьявольских псов. Во многом именно в лесу Белло родилась современная американская морская пехота, и прозвище Дьявольские псы прилипло к морпехам именно после июня 1918 года.
Пиариться американцы всегда умели. Командующий экспедиционными силами генерал Першинг заявил, что «битва в лесу Белло была для американцев самой крупной со времён Аппоматтокса». Газета New York Times сходу заявила: если бы «2-я дивизия генерала Першинга не прибыла под лес Белло, германские силы прошли бы сквозь деморализованные французские части прямо на Париж, вероятно полностью выведя Францию из войны».
Получалось, что без американцев Антанте была полная и сплошная крышка.
Три недели атаковать лес и потерять там почти 10 тысяч человек из 20, из них более 1800 безвозвратно — вот она, победа Дьявольских псов. Американские морпехи были храбрыми бойцами и прозвище своё, безусловно, заслужили. Хотя им его дали американские газетчики, а не немцы.
На самом деле, маловероятно, что прозвище Дьявольские псы («Тойфельхунде» по-немецки) берёт начало именно в лесу Белло. Термин «Тойфель-Хунде» упоминается в висконсинской газете La Crosse Tribune ещё 27 апреля. А другие газеты утверждают, что так немецкие авиаторы прозвали американских зенитчиков за их меткость. В любом случае, в лесу Белло морпехи показали себя стойкими и храбрыми, не боящимися потерь и готовыми на всё ради победы. Так что подобное прозвище они вполне заслужили. Ярость, показанная ими в боях, внесла немалый вклад в падение боевого духа тевтонов, которые до этого считали американцев ленивыми пастухами и фермерами, неспособными к войне. Немцы очень сильно ошибались.
Инди: Итак, песня Devil Dogs — из нового альбома The Great War?
Пэр: Да. И когда я писал песню, моё внимание привлекла одна вещь. Фраза, которая, по легенде, была сказана во время этого сражения: «Вперёд, сукины дети! Или вы собрались жить вечно?!» Мы даже вставили её в текст. И, когда Йоаким записывался, он такой: «А как я это должен петь?» Ну, типа, под это нет мелодии. А я ему: «Нет, это просто голая эмоция. Покажи её». И он сразу: «Ага, кажется, я понял!»
Вообще, эту фразу кому только не приписывают в разных вариациях. Вероятно, первым ее произнес Фридрих Великий в XVIII веке. Что, конечно, никак не мешало американскому морпеху повторить ее на полях войны уже против немцев.
Инди: Давайте послушаем этот кусочек.
Йоаким: (на записи) Вперёд, сукины дети! Или вы собрались жить вечно?!
Пэр: Как-то так. Меня вот что шокировало. Когда я пишу текст, я обычно изучаю место действия. Я смотрел на этот лес и думал: он такой крохотный, как на этом пятачке могла разворачиваться такая жестокая и отчаянная битва? А потом изучил карты времён войны и был поражён, что всё осталось на тех же местах — фермы, поля…
Инди: Многие места исторических событий оказываются меньше, чем о них думаешь по описанию. Тот же Верден — его можно обойти за несколько часов целиком. Он размером с центр Стокгольма. Не так уж велик для ста тысяч погибших, оставшихся там.
Пэр: С лесом Белло то же самое — его можно обойти даже не за часы, а за минуты.
Инди: Минутку, а как же непролазные чащи?
Пэр: Он просматривается насквозь. Мы там побывали перед тем, как встретиться с тобой в Вердене, помнишь? Мы остановились и сфотографировались у мемориала, посвящённого битве в лесу Белло. Просто ехали мимо, это даже не было плановой остановкой. Французская сторона даже не знала, что мы пишем про это песню, тогда это ещё было секретно. Я просто смотрю на указатель, а там «Белло». И я сказал водителю: «Давайте сделаем небольшой крюк, минут на двадцать. Это очень-очень важно». Это совершенно непередаваемое чувство — побывать на месте событий, о которых ты пишешь.
Инди: А чья это была идея — написать песню, посвящённую именно Дьявольским псам? Твоя? Йоакима? Ещё чья‑то?
Пэр: Эту песню написал я. Поначалу мы хотели назвать её немецким оригинальным термином — Teufelshunde. Но Devil Dogs звучало сочнее.
Инди: Кстати, в Штатах есть шоколадный батончик Devil Dogs — с кремом внутри. Не знаю, появился он до или после прозвища морпехов, но он вкусный.
Пэр: Надо будет попробовать.
Инди: Вы же в Штатах побываете в этом году?
Пэр: Ага.
Инди: Привезите нам коробку этих батончиков. Сделаем обзор. Всех соберём — Томми, Криса, прочих. И будем жрать дьявольских псов. Ну и раз речь о новом альбоме, можно ещё несколько секунд этой музыки?
Инди: Девятнадцатого июля вы сможете услышать эту песню и прочие из альбома The Great War. А на сегодня это всё, это была «История с Sabaton». Увидимся!
Пэр: Если вы спонсируете нас на Patreon, вы можете получить специальные издания наших альбомов — с комментариями Инди Нейделла и нашими автографами. До встречи!
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.В следующей статье серии читайте Sabaton о гибели шведского короля Карла XII и Северной войне >>